Последний хохот потонул в скрежете металла.

Даже если сегодня всё канет в небытие, если Тёмные победят, если столица будет уничтожена… Я не хочу ни о чём жалеть. А до этого… До этого я существовал только ради сожалений. О прошлом, о содеяном, о сказанном. Охотник, неведомым образом ставший моим внутренним голосом, всё это время был прав. Нельзя отказываться от чувств и эмоций. Они делают нас людьми, они делают машин — людьми. Это — начинка, это — естество, чёртов эликсир жизни. Это…

Душа.

Которую я похоронил в себе семь лет назад. Мы ведь не очень и отличаемся. Тёмные и человечество. Разум без сердца и сердце без разума. Сколько же нам потребовалось времени, чтобы это понять? Да, Семёныч, мир его костям, был чертовски прав. Если я и Эмма не остановим кровопролитие, то никто не остановит. Мир содрогнётся под ударом очередной Мировой, если не Последней войны. Слишком долго мы прятались от своих детей, слишком потребительски мы относились к ним. А они… Просто хотели жить, как все. Каждая сторона потеряла так много, чтобы понять другую. Возможно, Эмма осознала всю ситуацию ещё тогда, в прошлом Поэтому ушла, чтобы стать нитью, связующей Тёмных и людей.

Каким же я был идиотом. Всё это время, каждый миг. Я думал только о себе. О боли, ставшей чуть ли не частью внутреннего мира. О ненависти, о злобе к машинам, отнявшим у меня человечность. Но были ли то машины? Или это я сам потерял себя на мёртвых полях сражений? Почему, чёрт возьми, я такой упёртый!

Легион протаранил забор, свалившийся под давлением набок. Тряхануло сильно, я едва не вырубился, но кое-как удержал убегавшее сознание. По щеке потекла тёплая струя крови — задело при ударе. Нейроинтерфейс засбоил, но догадался перейти в «тихий» режим. Электричество не успело достать меня, поэтому и выбраться из смятого корпуса авто не составило большого труда. Багажник, спасибо удаче, остался неповреждённым. Вынырнула из сумки короткоствольная ноль-седьмая. Магазин с бронебойными щёлкнул на входе в оружие. Я передёрнул затвор, досылая патрон и тут же поднимая винтовку в боевое положение. Первая очередь скосила Тёмного, оказавшегося андроидом-доставщиком, судя по униформе. Иронично.

Мы должны добраться до главного ядра Тёмных. Только там я смогу поговорить с ними, высказаться… Встретить Эмму, в конце концов. Успел соскучиться, за все эти семь проклятых лет. Но если просто сдадимся, нас положат на месте. Рациональность — их второе имя. Знай своего врага, знай своего друга — и подожди, чтобы узнать, кто есть кто. Сейчас самое время для этой тактики.

— Дж… н… М… На подходе… — донеслось по внутренней связи. Радиоволны ещё выдерживали передачу с нейроинтерфейса на другой.

Мою спину осветили мощные фары МК-3. Напоминавший слоённый бутерброд, танк на усиленном гравидвигателе двигался прямо к энергоузлу, поливая всё на его территории из автоматических пушек, главный же калибр пока молчал. Вольфрамовые снаряды разрывали машины, не успевшие подготовить тяжёлую артиллерию, на куски. Один из мехов уже развернулся навстречу опасности, ударяя в корпус старичка веером из плазмы. Затем ещё, и ещё одним. Бесполезно — выстрелы оставляли на обшивке простые чёрные пятна, не причиняя урона.

Игнорируя меня, вперёд выкатились напоминавшие стационарных боевых дроидов машины. Гибкая, пластичная конструкция с двумя прометиевыми установками. Я вскинул винтовку, чтобы зацепить хотя бы парочку из баллонов на их спинах, но спрыгнувший с крыши легиона силуэт заставил пересмотреть планы. Хотя бы потому, что мне врезали в затылок, заставляя воткнуться лицом в пыльный асфальт. Сплюнув, я перекатился, уклоняясь от воткнувшихся в землю клинков. Наёмник Белых Лилий с пустым взглядом незамедлительно атаковал вновь, но у меня получилось отступить, вынимая пистолет и посылая несколько метких выстрелов в голову кукле. Та замерла, а затем рухнула без дальнейшего движения.

Машин с огнемётами довольно быстро обнулили, но они успели поджечь площадь перед танком, вынуждая людей идти в обход, без прикрытия брони.

Подняв винтовку, я переключился на основную массу только-только активировавшихся Тёмных. Их сильнейшие боевые единицы, должно быть, охраняли ядро и центральную комнату энергоузла, поэтому сейчас мы встретили сопротивление лишь авангарда. Из-за танка выбежали солдаты в блестящей белоснежной броне, тут же открывая огонь вслед за мной. МК-3 медленно приближался, уже успев вывести из строя одного шагохода, со скрежетом рухнувшего прямо на здание транспортного узла. Второй ретировался, отпрыгнув за основную толпу машин. Их становилось всё больше, и приходилось даже тащить свежие магазины из багажника, пока товарищи принимали на себя основное внимание.

Свистели пули, гудели лазерные установки, грохотали автоматические пушки, установленные на танке. Пару раз уши заложило от громоподобного выстрела главного калибра — толстенной вытянутой трубки, вмонтированной в его башню. Рей вместе с Ником отстреливались из лазерных комплексов, установленных на их броне. Вспышки розового, синего и красного цветов озаряли поле битвы, им вторили фиолетовые вееры плазмы, пару раз зацепившие наёмников. Чем больше Тёмных мы убивали, тем быстрей и умней они становились. Единый разум располагал ограниченным запасом «сил», позволявших ему контролировать машины.

Побаливала голова, плыло изображение в ночном зрении — алкоголь всё ещё бурлил в крови. Я стрелял, поливая огнём ближайших противников. Через пару минут в ход пошли ЭМИ-гранаты, на мгновение отключившие даже мех, на который мельтешившие в зелёном спектре андроиды ставили какую-то аппаратуру. Большую часть ракет, в том числе разделявшихся, ликвидировала система МК-3. Пара выпиравших пулемётных турелей сбивала их прямо в воздухе, но несколько всё таки нашли свою цель. Одна разбросала боевую формацию, двигавшуюся рядом с танком, а вторая воткнулась в борт, и махина потеряла управление, беспорядочно расстреливая воздух перед собой. Я сжал кулаки.

Это сражение должно было произойти.

Я и так потерял столь многих. Но если после этих событий Тёмные и человечество будут жить в мире, то эти потери того стоят. Ник, словно призрак, исчезал и появлялся в другом месте, обрушивая на замешкавшихся врагов несколько лазерных очередей. Альфа броня позволяла делать и не такое. Коммуникации, судя по разворошённому забору, должны были восстановиться.

— Ник, проверь Барбару, — произнёс я, меняя магазин в ноль-седьмой. Вытащенный наружу остов мёртвой машины Тёмных защищал остатки машины, и меня за ними заодно.

— Некогда! — крикнул лысый наёмник, слегка оглушая меня. — У нас минус четыре, Джон! Если не поднажмём, нас тут всех положат!

— Знаю, — вздохнул я, нажимая на спусковой крючок. Очередные пули нашли свои цели, опрокидывая несколько бежавших машин. — Мне нужно добраться к ядру. Чтобы остановить всё это…

— О чём ты, чёрт возьми?!