– Я ее не знаю. Я тебя даже не знаю.

Мое сердце сжимается. Воспоминания Серой испарились. Означает ли это, что проклятие… Нет. Если у Чернобородого сохранились воспоминания – по крайней мере, некоторые из них, – тогда проклятие еще не вступило в полную силу.

– Все в порядке, – произносит Чернобородый, сопровождая свое заявление низким, почти успокаивающим рычанием. – Она мой друг.

Серая издает разочарованный лай, а затем уносится по коридору и поднимается по лестнице. Чернобородый подается вперед, низко опустив голову.

– Он в розарии.

Это все, что мне нужно услышать. Я мчусь по коридору, мимо других волков, надеясь, что меня не остановит кто-нибудь еще, кто забыл меня. Отчаяние не позволяет мне замедлиться или почувствовать страх, который следовало бы испытывать среди этих существ. Но когда я подхожу к дверям, ведущим в сад за домом, резко останавливаюсь. Четыре маленьких волчонка жмутся к одной из стен и скулят. При виде меня один из них поднимает мордочку и подбегает ко мне.

– Почему ты ушла?! – раздается разъяренный голос Мики.

Еще один молодой волчонок оживляется при виде меня.

– Мы… знаем ее? – Голос принадлежит Дженни.

В горле у меня встает ком.

– Мне так жаль, – шепчу я. – Я не хотела оставлять вас…

– Так почему оставила?! – спрашивает Мика с сердитым рычанием. – Ты даже не попрощалась.

Он прав. Спеша сбежать от Эллиота, я ни с кем не попрощалась. Просто оделась и ушла, даже не оглянувшись. Когда я вспоминаю данное Серой обещание – позаботиться о детях, если случится худшее, – меня одолевает чувство вины.

– Я думала, о вас позаботятся. Думала, проклятие спадет, и вы снова станете волчатами, беззаботно бегающими по горам. Я бы никогда не уехала, если бы думала иначе.

Плечики Мики поднимаются, и он продолжает хныкать. Я медленно протягиваю руку и касаюсь его мягкой головы. Он издает лай, больше похожий на скулеж, а потом от его макушки до хвоста пробегает сильная дрожь. Мех растворяется, и на месте волчонка возникает Мика в своей благой форме. Он врезается в меня, заключая в объятия.

– Мне страшно. Я не хочу терять воспоминания. Не хочу, чтобы все умерли.

Я притягиваю его ближе, глубоко дыша, чтобы сдержать собственные рыдания.

– Я тоже этого не хочу.

Он смотрит на меня, и слезы текут по его лицу.

– Что будет?