Вроде бы вначале они хотели закатить грандиозный кутёж в графском имении, но затем решили, что в городском доме бургомистра им всё же будет уютнее. Они будут пить, гулять, веселиться полную катушку, и посторонним путь туда закрыт!

В назначенный священником день Ричард вошёл в храм. Отец Джонс тотчас вышел ему навстречу, в одной руке он держал небольшой сосуд, а в другой кисть-кропило.

— Хорошо, что пришёл, — похвалил викарий, — ибо для Бога нашего не существует нелюбимых душ. Есть заблудшие и больные, нуждающиеся в спасении. Отец наш небесный готов спасти любое чадо своё от пожирающего его дьявола. Покайся в собственной греховности, признай, что служил Сатане.

— Вы обещали, что расскажите людям правду обо мне! — растерялся от неожиданных слов священника Ричард. Перед ним был словно другой человек, совсем не тот понимающий и мудрый пастырь, с которым он разговаривал накануне. Этот будто не слышал его!

— Люцифер говорит через тебя — всё ещё достаточно мягко, будто увещевая, возразил священник. — Отрекись от зверя и звериное покинет сердце твоё. Доверься богу, и да свершиться чудо!

Ричард понял, что ошибся, придя сюда, и захотел уйти, но священник вдруг сурово возвысил на него голос:

— На колени, демон! — Джонс взмахнул рукой с кистью, и в лицо молодому человеку полетели брызги воды, внезапная резь в глазах заставила Ричарда пошатнуться, словно от предательского удара в лицо. В воде была размешена кислота или щёлочь!

А вероломный поп уже грозно кричал ему:

— Я приказываю тебе — на колени перед святым распятием!

Быстрым движением Джонс сорвал с лица Ричарда шарф, и вскрик ужаса вырвался одновременно из множества ртов.

— Склонись перед святым распятием, адское творение! Целуй животворящий крест, Сатана! — священник совал Ричарду в самое лицо своё наперсное распятие и требовал поцеловать. Но потрясённый Волк лишь мотал головой, будто оглушённый, и затравленно рычал.

— Обрати, Боже, гнев свой на зверя, пожирающего чадо твое! — истерично завопил Джонс, обращаясь к куполу храма.

Прикрывая лицо руками, и затравленно озираясь, Ричард отступал к выходу. Священник неотступно преследовал его:

— На колени! Признай господа нашего!

Пятясь, Ричард споткнулся и упал, вскочил и бросился к дверям церкви. Но они оказались предусмотрительно заперты кем-то снаружи. Поняв, что оказался в западне, беглец заметался по проходу. Прихожане в ужасе шарахались от него. В какой-то момент священник снова оказался рядом, и стал метать ему в лицо новые порции едкой смеси. Ричард взвыл и повалился перед викарием на колени.

— Изыди, сатана! — торжествующе провозгласил викарий неожиданно сильным, трубным гласом. — Тебе больше не творить зло в этом теле!

Альберт Джонс воздал хвалу Богу и снова обратился к коленопреклонённому оборотню:

— Принимаешь ли ты Бога нашего?

Вместо ответа Ричард вскочил, отпихнул священника — тот как пушинка отлетел в сторону — и бросился по проходу вглубь церкви, налетая на сиденья и расшвыривая пытавшихся задержать его.

Поскольку борьба с нечистой силой принимала ожесточённый характер, священник больше не собирался церемониться в выборе средств. Он начал всячески поносить демона, засевшего в получеловеческой плоти. Одновременно Джонс стал обращаться к Богу с просьбой пронзить сердце или череп сатанинского отродья гвоздём. Со стороны алтаря уже спешили четверо молодцов с остро заточенными металлическими прутьями в руках. Ричард бросился на них, расшвырял со своего пути и исчез за алтарём.