– Ладно, что-нибудь придумаем.

Старик уложил мальчика обратно на печь и мгновением спустя захлопнул дверь хижины.

На улице остался мешок с лежащей поверх него грязной лопатой.

…

В печи потрескивали угли, согревая стоящий в них чугунок. Белеор уже взялся за ухват, собираясь доставать из печи мясную похлёбку. Мясо в Фарно ели редко, всё больше хлеб да овощи, но у лесника этого продукта было достаточно, и он недолго думая рассудил, что парню надо срочно восстанавливать силы, учитывая, что тот два пролежал без сознания.

А что может восстановить силы лучше, чем хороший кусок мяса?

За окном уже стемнело, и помещение освещала пара восковых свечей вкупе с сиянием углей. Наконец Белеор достал пышущий жаром горшок и начал разливать по мискам густую похлёбку. Комнату быстро заполнил аромат трав и варёного мяса.

Сев наконец за стол, с которого к тому моменту исчезли все стоявшие до этого кувшины, лесник начал медленно есть, время от времени дуя на похлёбку и внимательно наблюдая за мальчиком. Тот с голодом смотрел на стоящую перед ним миску, но к ложке не прикасался. Наконец, не выдержав, лесник сказал:

– Ты не бойся. Считай, что у меня в гостях. Ешь сколько влезет.

Ещё мгновение мальчик колебался, после чего взял ложку и сам того не ожидая стал запихивать в рот куски мяса, не обращая внимания на исходивший от похлёбки жар. Белеор грустно улыбнулся, наблюдая за этой картиной.

– Сколько тебе лет…эм…Адэн? – спросил старик, наблюдая за тем, как стремительно исчезает порция похлёбки.

– Шемь. – ответил Адэн с набитым ртом. – Но шкоро будет вошем.

После ужина, когда чугунок был полностью опустошён, лесник убрал в сторону посуду и приготовился к неприятной части вечера. Он представлял, что испытает мальчик, но откладывать разговор было нельзя. Подождав, пока Адэн дожует краюху хлеба и обратит всё внимание к хозяину хижины, он посмотрел мальчику в глаза и сказал:

– Послушай. Я знаю, что понять и принять это будет не просто, но вся деревня…погибла. Все кто в ней был. Кроме тебя.

– Значит…мама и Лира, и…

– Адэн. – Белеор чуть наклонился к мальчику, видя, как у того начинает подрагивать губа, а дыхание учащается. – Послушай, парень. Я знаю как больно, когда кто то умирает. Особенно близкие. Это тяжело принять, но…Их больше нет. Ты ещё маленький и я не знаю как лучше тебе это…

– Но почему? – на глазах мальчика выступили слезы.

– Почему что?

– Почему они умерли?!

Белеор нахмурился, почему-то испытывая помесь стыда и смятения: