– Да, разумеется. Сейчас я все объясню более привычными вам словами, – Риэдна поманила мою дочь рукой и обратилась к ней. – Миссандея, ты позволишь мне познакомиться с Эми? Я тоже хочу с ней подружиться.

– Эми не против новых друзей, – Мисси передала ей куклу.

Знаменитая менталистка повернула игрушку лицом к себе и всмотрелась в ее лицо. Глаза женщины расширились и потемнели, из темно-серых стали полностью черными. У меня холодок по спине пробежал при виде пугающей метаморфозы.

– Жаль, вы не можете почувствовать, настолько сильный, не побоюсь этого слова, сокрушительный удар сегодня ночью выдержал этот артефакт, настроенный на стабилизацию магических потоков. Тот, кто сделал его для вашей дочери, спас ей жизнь. Не будь зачарованной куклы рядом с девочкой в тот момент, когда стихийная и некромагия достигли пикового всплеска и вступили в противодействие друг с другом… Вижу и чувствую, вы сами начинаете понимать, к чему я подвожу наш разговор. Ваша дочь не проснулась бы этим утром. Мужчина, магическую силу которого я ощущаю через его творение, спас ей жизнь.

– Ох, – и больше я ничего не могла произнести.

Забыла, что хотела сказать директору. Дар речи просто начисто отшибло. Я старалась успокоиться, дышать реже и глубже. Но меня словно заперли в маленькой тесной каморке, где не хватало воздуха. Голова закружилась.

– Понимаю причину вашего беспокойства, – вернув моей дочери куклу, Риэдна сделала новую пометку в ежедневнике. – Не волнуйтесь, я не стану применять к вам ментальные практики, вытаскивать из вашей памяти определенные моменты. Считаю, это неправильно и неэтично. Потому давайте договоримся, все сказанное сейчас между нами останется нашей тайной.

Я смогла только кивнуть в знак согласия.

– Честно признаюсь вам, Лирана, – менталистка захлопнула ежедневник, и в свете утренних лучей замелькали пылинки. – Я сама далеко не в восторге от некоторых положений нынешнего законодательства. Считаю, давно пора понизить стоимость получения лицензий на магическую деятельность, патентов на артефакты, про налоги даже говорить не хочется. Но пока мы имеем из года в год одинаковую картину. Представьте всех тех, кто приезжает на профильные собрания под патронажем министерства магии. У каждого из них при себе полный чемодан бумаг: лицензий, грамот, дипломов и еще сотни всякого тому подобного. Но, по существу, большинство из них не высшие магистры, а в лучшем случае волшебники-недоучки. В то время как подпольная среда богата настоящими самородками. Я не знаю, кто этот мужчина, который сделал куклу-артефакт для Миссандеи, и, повторяю, не стану выпытывать у вас. Скажу только, вам повезло, что вы обратились в критический момент именно к нему, а не к бездарю с кучей лицензий. Если я не ошибаюсь, вероятность чего ничтожно мала, ваш знакомый подпольный артефактор является наследником древнейшего магического рода. Последний раз я ощущала магию похожего типа, когда сама поступила студенткой в столичную академию и познакомилась с ректором. На тот момент великому магистру Жертинэлю уже было сто двадцать лет, год спустя он умер, не оставив потомков – хранителей силы. Многие думали, что эта благородная кровная линия полностью выродилась и редчайшая магия навсегда угасла. И вдруг я держу в руках обычную на вид куклу… Чувствую, сколько силы в нее вложено… Понимаю, как рисковал тот мужчина, на какие проблемы он мог нарваться за незаконное использование магии. Из уважения к нему и его редчайшему дару я сделаю вид, что в моих руках побывала самая обычная кукла. Кстати, артефакт надежно защищен от обнаружения. Пока я не прикоснулась к игрушке, на расстоянии не чувствовала в ней магического заряда. Многие из одаренных людей умеют колдовать, но далеко не все при этом способны скрыть свою волшбу от чужого магического зрения. На это нужен особый талант. Зато я могу вас успокоить. Ваша дочь в надежных руках. Занятия на подготовительных курсах начнутся после зимних каникул. Будем ждать вашу юную волшебницу на первый урок. А пока всего хорошего. До встречи.

Попрощавшись с директором, я вышла из школьного здания сама не своя. Правая рука, за которую держалась дочь, холодела и немела. Мысли перепрыгивали через расшатанные нервы, как дети через скакалки во дворе. Я не могла сосредоточиться и внимательно смотреть себе под ноги. Повезло еще, что дворники не пожалели песка на узкую дорожку и мы с дочкой нигде не поскользнулись.

Поверить невозможно! Рыжий лохматый кукольник, которого я считала дезертиром, симулянтом и мошенником, оказался магом какого-то особенно благородного происхождения. Но почему этот мужчина не пошел на фронт? В рядах офицеров были маги и аристократы. Может, у него возникли проблемы с законом из-за патентов и лицензий, о которых говорила менталистка? Уже неважно, кто он такой на самом деле…

Самая главная строка в моем плане на ближайшие дни – сходить к нему в лавку и поблагодарить за спасение дочери. Иначе меня совесть замучает. Он потратил свою жизненную силу, чтобы превратить игрушку в магический артефакт. Почти что даром отдал нам дорогую коллекционную куклу. И все потому, что почувствовал смертельную опасность, грозящую чужому ребенку.

Этот человек не может быть негодяем. А я наговорила о нем столько всего нехорошего… О, боже, только бы болтливая соседка обо всем об этом не растрепала кукольнику. Она часто к нему наведывается, чтобы его покормить или взять игрушки для внуков. Райден. Имя запомнила. Уже хорошо. Фамилия вроде бы тоже отложилась в памяти. Винкрас. Да, точно.

Нужно встретиться с ним завтра. Собраться с мыслями, хорошенько подумать над тем, что ему сказать. Купить мужской подарочный набор. В плетеную коробку обычно кладут шампунь, мыло, что-нибудь съедобное. Надеюсь, ему понравится. А если даже не придется по вкусу, формальность все равно будет соблюдена. Я ведь не собираюсь у него в лавке прописаться как мадам Клатинда, на постоянной забегательной основе. Поблагодарю и распрощаюсь. Магическими наставниками для дочери станут преподаватели школы юных волшебников. Не посмею спорить о магическом таланте Райдена, но то, как он смотрел на меня, когда говорил о привычке ходить дома голышом… Не хочу снова видеть его похотливый взгляд. Мужчина в моей жизни – лишний элемент.