– Значит, где-то рядом селение.
Сигурд широко развёл в стороны руки с поднятыми вверх большими пальцами, а потом описал ими круг, подав таким образом знак, что Эсмунд Датчанин и его воины остаются для охраны кораблей.
– Быстро, за мной! – и тесно сомкнув строй, выставив щиты, норвежские викинги клином пошли к дороге, на поиски хоть кого-нибудь живого на этой неизвестной земле.
– А деревья и птицы здесь, такие же, как и у нас, – мечтательно протянул молодой воин Гундеред, для которого это был первый поход, и он шёл, с любопытством оглядываясь вокруг. Но Айнис Холодный, так шикнул на него, что Гундеред заткнулся.
Вечерело, когда шедший впереди Тойво Охотник присел, предостерегающе подняв вверх руку. Осторожно, стараясь не шуметь и не наступить на сухую ветку, к нему приблизился Сигурд, и Тойво показал на свой нос. Сигурд втянул воздух ноздрями и уловил запах дыма. Они прокрались ещё немного вперёд, осторожно раздвинули ветви развесистой ели и увидели раскинувшуюся внизу долину. По правую руку, на горном склоне, паслась отара овец, стоял шалаш, возле которого сидел пастух, а рядом мальчишка крутился у костра. Дальше, приткнувшись к высокой горе, виднелось селение – несколько десятков домиков из грубо отёсанных камней, а за ними, у ручья, большой дом, видимо церковь, так как на крыше возвышался деревянный крест.
Всё это зоркий взор Сигурда быстро оглядел в сгущающихся вечерних сумерках.
– Монах был прав, это христианские земли, – и знаками показал, что надо делать. Отряды Дага сына Эйлива и Сигурда сына Храни, раскинувшись в стороны, пошли окружать селение.
Но их учуяла большая сторожевая собака, охранявшая стадо вместе с пастухами, подняв на чужаков яростный, злобный лай.
Тонко тенькнула тетива лука Тойво Охотника, и собака жалобно заскулив, упала замертво.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Прямо посреди ночи, при свете факелов, норвежцы быстро хозяйничали в селении, вытаскивая перепуганных жителей из домов и сгоняя к церкви. Сюда же, попутно, сносились и всё ценное, найденное в лачугах. Плакали дети, голосили женщины, мужчины хмуро оглядывали неизвестных захватчиков. Что-то верещал старый пастух, размахивая своим посохом из виноградной лозы, но его криков никто не понимал, и Даг сын Эйлива, подойдя, ударил его в лицо. Старик упал и заткнулся.
– Спроси у них, что это за земли? Куда это мы попали?
Видкунн сын Йоана перепробовал все известные ему наречия, но не добился успеха, не найдя общего языка с местными жителями.
Притащили упирающегося священника, елозившего босыми пятками по пыли, и бросили под ноги конунгу. Он что-то бормотал, и тут встрепенулся монах Бернард.
– Латынь! Он говорить на латыни!
И опустившись на корточки перед священником, завёл с ним разговор.
Они говорили долго, и Сигурд уже начал терять терпение, когда Бернард поднялся.
– Он называет эти земли – Галисия (
Галицуланд! Сигурд ожил и приободрился. Он знал эти земли – в древних сагах рассказывалось, как сюда ходили походом их предки. Но это было так давно, что уже и позабылись пути сюда.
– Ещё он говорит, что это селение принадлежит сеньору Эмилио Гарсия Санчесу, могущественному воину, и что он покарает нас, за разорение его земель.