Ах, как доволен был, своими деяниями монах Бернард! Не десяток, не несколько сотен, а целые тысячи воинов, ведёт он за собой в Святую Землю! И пусть паства его дика и необузданна, ведь когда он говорил им об искуплении грехов и спасении души, они не слушали его, более интересуясь богатствами Востока, а когда он решил начать проповедь со словами:

– Церковь Иерусалимская, матерь всех других церквей и правительница народов! – они отмахнулись от него.

Пусть! Главное, что они идут за ним!

Всё же Сигурд не рискнул идти через пролив между Англией и Францией, с дурной славой переменчивой погоды, где неожиданно налетают шквальные ветры и опускаются туманы, где коварные течения несут корабли на мели и скалы.

– Туда или сюда? – спросил Видкунн, когда они проплывали мимо белых скал Дувра.

– Туда! Ближе, и ветер нам благоприятствует! – ответил Сигурд, показывая на берег Англии и поправляя золотое обручье.

Ох, и страху же они нагнали!

Они шли, опустив свои полосатые паруса, от вида которых дрожали поджилки даже у самых храбрых, и сняли хищные, устрашающие фигуры с носа кораблей, показывая, что идут с миром. Но памятны были многим старожилам ужасные легенды! Крепким, безумным страхом впиталось в кровь поколений появление драккаров у берегов!

Полетели гонцы, предупреждая короля о грозящей опасности, а оттуда, помчались они по всей Англии и Нормандии, с приказом спешно стягиваться нормандским рыцарям и быстро собираться англосаксонскому хирду (Хирд – старинное, англосаксонское ополчение Англии).

На старой, полудохлой, слепой коняге со вздувшимися боками к ним осмелился приблизиться владетель этих мест. За ним робко жалось его малочисленное воинство – два рыцаря, имеющих такой же жалкий вид, как и их сюзерен, и с десяток поселян, вооружённых копьями.

– Мы с миром! – сказал Сигурд, выходя вперёд. Подняв вверх обе руки, он показывал свои дружелюбные намерения.

Старый Видкунн, побывавший во многих странах и знающий много языков, перевёл его слова.

– Передай своему королю, – продолжал король Норвегии, – что нас в море застал шторм, и мы пришли к вашим берегам, дабы починить корабли и перезимовать. За все припасы мы заплатим чистым серебром!

Пыхтя от натуги, Айнис Холодный и Орм Кюрлинг подтащили ларец и открыли крышку. В тусклом сиянии солнечных лучей ослепительной вспышкой сверкнули серебряные слитки.

А между тем, деловитые норвежцы, уже вытаскивали на сушу свои корабли, ставили палатки из промасленной кожи, разводили костры, и всё это, происходило так спокойно и естественно, с криками, смехом, шутками, словно они были дома, у берегов родной Норвегии.

– И ещё скажи своему королю, что мы воины Христа, несём Крест свой, и направляемся в Святую Землю!

Король Англии и герцог Нормандии Генрих I Боклерк (Генрих I (1068–1135), младший сын Вильгельма Завоевателя, король Англии с 1100 г., герцог Нормандии с 1106 г.), мудро решил не прогонять дерзких, а лучше, смирив гордыню, проявить дружелюбие. Он умный (Говорят, что Генрих был самым образованным монархом своего времени), приказал щедро снабжать норвежцев припасами.

Но всё же, в порты Портсмута и Дувра, вошли англо-нормандские корабли, а лагерь норвежцев, быстро окружили деревянными крепостями с крепкими нормандскими гарнизонами. И стояли у Гастингса, в полной боевой готовности, англосаксонские ополченцы.

Сам Сигурд и его опытные военачальники, тоже были не простаками какими-нибудь, и быстро оградили свой лагерь частоколом, выставили посты, несли стражу, и сменяя друг друга, часть войска всегда была во всеоружии, ожидая возможного нападения.

Земля слухами полнится, и, прослышав о прибытии большого войска норвежских крестоносцев, в их лагерь потянулись караваны расторопных купцов из Лондона, Саутгемптона, и других городов, которые привозили ткани и кожу, доспехи и оружие, смолу и лес, проституток и вино.