Финн сын Скофти сказал, что будет проводником.

Выказал желание идти с ними опытный воин Храфн сын Тройстена, дед малолетнего конунга Олафа.

Видкунн сын Йоана, снаряжал свои корабли, а вместе с ним в поход шли и три его сына – Гаральд, Орм, Гюслинг.

Пришёл из далёкого Гётланда, знаменитый герой саг и сказаний, искусный поединщик Йонар.

Пришёл и Эсмунд Датчанин, приведя свои корабли и своих людей.

Из суровых, заснеженных гор и лесов на севере, пришёл Тойво Охотник, и не было равных ему, в стрельбе из лука.

Пришёл ведун и целитель Тогви.

Всех позабавил огромнейший здоровяк, каких и не видывали в Норвегии, с простодушным, скуластым лицом лапландца, назвавшийся Лури.

– Ого! – от удивления присвистнул Орм Кюрлинг.

– Это ещё что, за великанище? Откуда такое чудо-юдо? Какая ж мать, родила такого здоровяка? Хотел бы я взглянуть, и на его папашу! – подбоченясь, с усмешкой встал перед ним Даг сын Эйлива.

Не обиженный силой Даг, пытался вызвать Лури на борцовский поединок, но тот, продолжая смущённо улыбаться, охватил так его руку, что побелело лицо Дага, а на лбу выступил пот, и, подхватив за пояс словно пушинку, легко переставил, убрав с дороги. Потом он подошёл к тяжёлому кузнечному горну, который дюжина мастеров пыталась втащить на корабль, и, не напрягаясь, взвалив себе на плечи, понёс по сходням.

Все присвистнули от удивления, даже пристыженный Даг сын Эйлива.

Поставив горн, Лури пошёл за новым грузом, и его смущённая, простодушная улыбка не сходила с лица, но неловкий как многие здоровяки, он наступил на связку вёсел, которые, словно тростинки, треснули под его могучим весом.

– И чем ты заплатишь конунгу за ущерб? – решил вступиться за друга, Дага сына Эйлива, Сигурд сын Храни.

Потупив взор стоял Лури, переминаясь с ноги на ногу, но за него внёс выкуп Тойво Охотник. Он метнул нож, который воткнулся в мачту. Нож был дорогой, диковинной работы, с булатным узором на лезвие и с рукоятью из слоновой кости, на конце которой сияла крупная жемчужина. Неведомыми, кружными путями, может быть, очень давно, попал он сюда на Север.

– Надеюсь, этого хватит, – сказал Тойво Охотник, и Сигурд конунг, соглашаясь, кивнул головой.

Из Нидароса, присланный Эйстеном, пришёл Гуньяр сын Энунда. Хромой от рождения, с косым плечом и горбатый, он славился как самый лучший корабельный мастер. На кораблях, вышедших из-под его топора, никто не страшился выходить в Океан, забираться в ледяные торосы Севера. Любой шторм, ураган, шквал, самую крутую волну, они преодолевали с лёгкостью, и за это люди ценили калеченного Гуньяра, и пользовался он у них, заслуженным почётом и уважением.

Сигурда сжигало нетерпение, но как это часто бывает, к весне ещё не всё было готово. Поход отложили на лето, потом на осень.

Старые и опытные мореходы, отговаривали конунга от похода в осенние штормы, но он был непреклонен, упрям и суров, и осенью 1107 года от Рождества Христового, 5 тысяч воинов на 60 кораблях отправились в свой путь.