– Ура!
– И выберу я самую дорогую, чтобы Сверре пожалел о своем предложении! – подхватила Юрдис задиристый тон Элизы.
А Элиза на это зааплодировала:
– Браво! Вот молодец!
– Только старую кружку не выбрасывайте! – сказал Сверре.
– Почему?
– Я могу ее склеить.
– И кто же станет пить из такой?
– Я! Когда вы пригласите меня на чай.
– Мне несколько неловко звать мужчину к себе.
– Вы правы. Тогда пригласите мою сестру. А я приду вместе с ней!
Они с Элизой и в самом деле вскоре навестили молодую учительницу. Сверре склеил чашку, которая стала похожа на морщинистое лицо дедушки Арне. Он пил из нее и гордился тем, что наружу не вытекает ни капли!
– Это будет моя чашка, – объявил он. – И только я буду пить из нее!
До сих пор это была его любимая чашка – спустя двадцать семь лет брака и после рождения троих детей.
– Мы поженились следующим летом, – сказал Сверре своему другу Бундэвику. – Здесь, на острове. Как Арне и Гюнхиль, мои дедушка и бабушка, почти сто лет назад. Элиза была нашим свидетелем.
– Вот так вместо года ты и остался здесь навсегда?
– Да.
– А если бы ты не встретил свою жену?
– Ты ведь отлично знаешь, что это глупый вопрос.
Бундэвик улыбнулся.