– Познакомьтесь. Моя супруга, – сказал смотритель маяка. Он снял фуражку и повесил ее на крючок за дверью. – Это Хедда и Агнес, наши дочери. А малышки – Карин и Сюннёве, дети Агнес.

Дверь распахнулась, и вместе с холодным ветром в теплый дом вошла молодая беременная женщина, укутанная в платок. С ней пришел румяный молодой человек. Они улыбались – просто так, непонятно кому. Парень держал корзину, с краев которой свисали головы петушков.

– Наш сын, Мортен. И его жена Лив. Скоро она нам подарит еще одного внука, – с нескрываемой гордостью сообщил хозяин дома.

При этих словах молодая женщина положила руки на живот и погладила его.

Бундэвик радушно посмотрел на всех и снял наконец шляпу.

– А я – Сверре Бьёрнебу, – представился смотритель маяка.

В памяти Бундэвика возродились утраченные, казалось, навсегда воспоминания. Ясные, четкие, они всплывали одно за другим. Он замер, потрясенный, и произнес:

– Сверре Бьёрнебу? Так?

– Именно так.

– Чтоб меня! Вот почему мне показалось, что я видел тебя прежде!

– Что вы имеете в виду?

– Сверре Бьёрнебу! Как же я мог не узнать тебя? Ах, ну да. Борода. Дело в ней. Твоя седая борода сбила меня с толку. Чтоб меня! – повторил он.

– Будьте добры, объясните, в чём дело, – настаивал Сверре. – И выражайтесь помягче, – добавил он, указывая гостю на женщин и детей.

Журналист медленно расправил плечи.

– Я Нильс Бундэвик, – сказал он, глядя Сверре прямо в глаза, словно пытаясь увидеть в них свою юность. – Университет Кристиании. Философский факультет.

Время для Сверре как будто остановилось. Наконец и он понял, почему этот человек показался ему знакомым. В памяти возникли образы: столица, два молодых студента… Вот они дожидаются известного политика у здания парламента и вместе возвращаются домой, в квартирку у реки, а вот на собраниях левого движения читают и комментируют великих философов.

– Бундэвик! – воскликнул он после долгого молчания. – Это невероятно!

– Вот уж точно! – ответил Нильс. – Невероятно! Старик, давай обнимемся!

И они обняли друг друга – как во времена юности, когда были студентами, а перед ними открывались сотни возможностей и нужно было только не упустить их.

– Вот что, – обратился Сверре к семье и еще раз обнял друга. – Я хочу представить вам человека, который был мне как брат. Герр Нильс Бундэвик!