Когда мы созерцаем пассивную агрессию с неагрессивной осознанностью, которая позволяет нам милосердно принимать даже жестокость, которую мы периодически проявляем, становится возможным избежать насилия. Когда мы наблюдаем без всякого осуждения за многочисленными частями своей души, которые подавляем ради сохранения своего образа, наше раздражение находит путь реализации. Путь милосердия и исцеления. Когда мы исследуем пассивную агрессию с милосердной осознанностью, то обнаруживаем свою беспомощность и ощущаем, что не способны выражать раздражение, не опасаясь ответного удара. Можно непосредственно пережить раздражение, если непрерывно осознавать его, и в этом, пожалуй, сможет помочь медитация на болезненные эмоции (глава 49А). Мы наблюдаем, как раздражение переходит в агрессию, пассивную или открытую, которая, если её не исследовать, выливается на любое существо, которому вы отдаёте меньший приоритет, чем себе. Быть может, вы отыграетесь на любимом человеке или на любом, кто покажется вам «чужаком», или же сцепитесь с традиционным семейным «задирой». А затем – не без иронии, которая приходит с мудростью, – осознаете, что пассивная агрессия, в сущности, является просто чувством беспомощности, которое обиженно защищается.

Когда мы исследуем, каким образом наше раздражение преобразуется в воинственность или миролюбие, обнаруживается поразительный момент: подавленная агрессия соответствует вынужденно пассивному положению. К примеру, в большинстве культур женщин не уговаривают, а, скорее, принуждают подавлять своё раздражение и проявлять пассивность. Всякий раз, когда мы исследуем и принимаем гнев, мы глубже соприкасаемся с самими собой. Вынужденно пассивное положение часто ведёт к подавлению гнева.

Это чувство вынужденной пассивности, которое навязывается нам семьёй, системой образования, социальным положением и нашей адаптацией к обществу в целом, порождает определённое напряжение. Напряжение вызывают также постоянные разочарования, связанные с нереализованными желаниями и неконтролируемыми случайностями жизни, которые часто нарушают даже самые продуманные планы. Тревожная растерянность тлеет где-то в глубине сознания большинства людей. Ощущение, что вы находитесь во власти Бога и обстоятельств, порождает озлобленное отчаяние и беспокойство, которое называют экзистенциальной тревогой. Эта неудовлетворённость своей жизнью, подавление её естественных проявлений влечёт за собой пугливую тревогу, которая оплакивает свою неполноценность. Она делает нас нервными и агрессивными. Это чувство заставляет нас, подобно Нарциссу, постоянно оценивать своё отражение, чтобы добиться безопасности своего мира – с помощью страха.

В отношениях вся необходимая ментальная работа происходит в пространстве между Я и другим, в промежутке между Я и есть-ностью. Естественное напряжение между индивидуальными душами – это тоже эхо нашей отделённости от своей истинной природы.

В непрестанном виртуозном движении от Я к есть-ности происходит непрерывная работа – когда мы берём на себя ответственность за воплощение в этом мире. За то, чтобы сохранить мир там, где другие, быть может, развяжут войну. В промежутке между Я и есть-ностью конструируются все преграды, рождаемые в тёмных залах жалоб и воображаемых обид.

Мы учимся проявлять любовь, когда наблюдаем за своей бессердечностью. Именно такую «бессердечность» мы замечаем в процессе болезненного исследования своей пассивной агрессии. Многие части нашей души, травмированные и избегающие взаимодействия из страха чем-нибудь заразиться, не позволяют нам сделать следующий шаг на пути к освобождению, выйти на новый уровень исцеления. Некоторые аспекты нашей души отравлены недоверием и нехваткой удовлетворения, которое не способно избавить от чувства одиночества. В этой невыраженной печали, которая разобщает нас с другими и порождает гнев, обнаруживается ещё одна грань обиды, возникающей, когда две системы желаний начинают соприкасаться друг с другом. Нам хотелось бы верить, что в худшем случае несовпадающие системы желаний – это два корабля, которые встретились в ночи. Но всё гораздо серьёзнее. Противостояние двух систем желаний, скорее, напоминает встречу «Титаника» с айсбергом. Нам не сильно нравится, когда мы не получаем того, что хотим. Неудовлетворённость таится у основания черепа, готовая ударить. И сердце закрывается.

Достаточно неприятно наблюдать за этой «бессердечностью», за её сиюминутными реакциями и весьма равнодушным откликом на происходящее. Она является выражением естественного неприятия, которое возникает, когда Нарцисс чувствует, что его обманывают или им злоупотребляют. Эта бессердечность снова учит нас, что путь к сердцу Нарцисса лежит через расслабленность живота. Мы сможем обрести мир с самими собой и достичь мира на всей земле лишь тогда, когда с милосердием начнём принимать проявления, от которых мы гневно отстраняемся. Глубинное исследование пассивной агрессии ведёт к опыту активного сострадания, всё более и более глубокому.

Очищение пространства между Я и другим напоминает одну историю, которую рассказывает Чжуан Цзы: историю о рыбаке, который пересекает реку на рассвете и слышит, как сквозь туман к нему приближается другая лодка. Забеспокоившись, что она столкнётся с его лодкой, он кричит невидимому лодочнику, чтобы тот грёб в другую сторону. Однако лодка продолжает приближаться к нему в тумане, и рыбак уже проклинает её гребца за безрассудство и невнимательность. Когда эта лодка оказывается достаточно близко, он замечает, что в ней никого нет. Она соскользнула с якоря и бесцельно носится по волнам. Его гнев испаряется, когда он обнаруживает, что никто ему не противостоит. Он неторопливо обходит пустую лодку. Так и наш учитель часто говорил: «Освободи свою лодку!» В пустой лодке, в бескрайнем уме, в просторе духа всё слито с сущностной любовью. И всё, что есть в этом мире, стоит принять в безграничность своего сердца.