Он велел учителю лечь на бок, спиной к нему, и заложить правую руку за голову. Взял бритву, которую оставил на полке. К ней прилипли длинные тонкие пряди волос с затылка женщины. Хирург разобрал бритву, вымыл, вставил новое лезвие и аккуратно побрил мужчине подмышку и правую часть грудной клетки, оставив вокруг раны широкую безволосую полосу. Потом смазал кожу йодом, прикрыл пространство сверху и снизу от раны простыней, оставив лишь сам разрез.
— Задержите дыхание.
Грудь под простыней замерла. Хирург поднес скальпель к коже и расширил рану в обоих направлениях — к грудине вдоль ребер и в обратную сторону, под лопаткой, потом вверх, вдоль позвоночника. Поскольку учитель заложил руку за голову, натянувшаяся кожа мгновенно разошлась под скальпелем.
— На ярмарке был хиромант, — сказал учитель; грудная клетка его не шелохнулась — получается, он тоже мог говорить, не дыша.
— А?
— Извините. Если хотите, я буду молчать…
— Нет-нет, продолжайте. Так вы говорили?
— На ярмарке, в тот день, когда это случилось, мы пошли к хироманту.
— Неужели вы верите в эти вещи?
— Я-то нет, сагиб, что вы. Но жена раньше верила. А может, верит и сейчас, даже после всего.
— И что вам сказал хиромант?
— Что у нас троих прекрасные линии жизни, длинные, непрерывные до самого запястья.
— Попросите его вернуть вам деньги.
— Он сидел на циновке, сагиб, под потрепанным зонтом от солнца. Вокруг него лежали пыльные картонки с нарисованными ладонями, линиями и числами.
— Вам стало его жаль?
— Он был в обносках, старый, усталый… может, не ел с утра. Люди проходили мимо, не глядя на него. Мы и дали-то ему всего ничего, несколько рупий. Он говорил с моим сыном ласково, будто с собственным внуком.
— Да уж, главное — декорации, — процедил хирург. — Посади старика на циновку, никто на него не посмотрит. Посади его в лечебницу, и ангелы направят к нему пациентов.
Он закончил резать подкожный жировой слой, отодвинул мясистую мышцу, что пересекала грудную клетку, а другие разрезал, стараясь не повредить нервные окончания. Потом разрезал мышцы, которые держали ребра вокруг раны, до плевры внутри ребер. Раньше у него был ранорасширитель, но где-то с год назад аптекарь его уронила, и он разбился, а покупать новый хирург не видел смысла. Сейчас он раздвинул ребра руками, словно разъял костлявые губы утробы. Внутри грудной клетки все оказалось именно так, как он и предполагал.
— Тут полно крови.
— Это можно исправить?