Хозяин появился через несколько минут с кастрюлей, хлебом и пакетом с зеленью.

— Живем, мужики, моя Маруся щавелевых щей наварила! М-м-м-м-м, обожаю щавелевые щи! Сейчас, подогрею по-быстрому, а вы хлеб режьте.

— Это кто ж у меня тут хозяйничает?! — Неожиданно раздался голос хозяйки.

— О, Маринка проснулась! Я же, вроде, по-тихому старался…

— Да Ванька меня разбудил. — Марина куталась в пуховый платок, наброшенный поверх халата. — Во сне с кем-то воевал. Он у нас что днем, что ночью — неугомонный! Давайте уже, я сама все сделаю.

Вскоре хозяйка не без удовлетворения наблюдала, с каким аппетитом мужики уплетали произведение ее кулинарного искусства. В благодарность едоки даже получили по рюмке водки.

— Ну что, мужики, — начал Федор, когда перешли к чаю, — если спать не очень хотите, я вам расскажу что обещал.

— Да, да, конечно. Пожалуйста. — Закивал Матвей, после чего покосился на жену егеря.

— Марина в курсе всех дел, так что не смущайтесь.

Егерь поднялся со своего места, закурил, приоткрыв дверь в кухню, чтоб не надымить.

— Макаровы приехали в Дубравино где-то в году… восьмидесятом…. Ну да, я тогда в четвертый класс перешел.

Федор сделал паузу, сделал несколько глубоких затяжек, вглядываясь в темноту за приоткрытой дверью.

— Я к тому времени совсем без родителей остался. Батя мой тоже лесником был, погиб при тушении лесного пожара. У мамани и так сердце слабым было, еще от рождения, а тут такое…. В общем — не намного отца пережила. Меня и сестру мою в детский дом хотели отправить, да, слава Богу, тетка — отцова сестра, не позволила, к себе забрала. Хорошая она, тетка Настя. Да и муж ее — дядя Костя — тоже хороший мужик. У них своих-то трое на то время было, но это не помешало и нас на ноги поставить. Дядя Костя пару лет назад помер, земля ему пухом, а тетка и ныне здравствует. Ее дом в другом конце улицы стоит.

В Ушках своей школы нет, оно и понятно — маленькая деревенька, поэтому все бегали в Дубравино. Да тут идти-то, сами видели — пара километров всего! Хорошая школа была в наше время — и продленка, и бесплатные завтраки с обедами, и кружки разные! В общем — после уроков я оставался в школе, домашние задания делал на продленке, затем занимался в авиамодельном кружке и секции бокса. Да тетя Настя с дядей Костей и не переживали по этому поводу, потому что знали, что я там под хорошим присмотром учителей и ерундой всякой не занимаюсь. Дядька даже смеялся по этому поводу: «Ты, Федька, зачастую, из школы позже домой возвращаешься, чем я с работы!». Конечно же, ежели чего по дому нужно было помочь — святое дело, закон! Да и за этим вот хозяйством присматривать нужно было, это же наше с сестрой наследство, от родителей оставшееся. Сеструха моя, Ольга, кстати, давно уже в Сочи живет, с мужем уехала. Детишек у них двое, гостиница своя… короче — все — слава Богу!

Когда Макаровы приехали, я в четвертом классе учился. С Тохой мы тогда крепко подружились. Так понятное дело — чего не коснись, мы с ним, как говорится, на одной волне! Да и родители у него были мировые! Мария Силантьевна сразу к нам в школу учительницей пошла, а Илья Дементьевич, которого прислали в наши края директором леспромхоза, вместо проворовавшегося, очень быстро вывел предприятие в передовые. Благодаря ему жители нескольких деревень и сел получили хорошую работу, а в Дубравино он школу новую построил, затем клуб и магазин…. Да и других хороших дел он много сделал! Я вот часто думаю, мужики: до чего ж жизнь бывает несправедливой. Илье Дементьевичу, за его добродетель, памятник нужно ставить, что б в цветах утопал, а у него даже могилы нет никакой! Да и у Тохи тоже.

Федор замолчал, достал очередную сигарету, но жена решительно отобрала ее, погрозив мужу пальцем.

— Хватит, курилка! Ты вообще бросить обещал!

Егерь только развел руками, улыбнувшись, вздохнул и продолжил.

— В общем, стал я часто бывать в доме Макаровых, да…

— Извините, пожалуйста, Федор, — перебил егеря Алексей, — а почему именно в этом доме они поселились?