— Да, — я расплылась в смущённой улыбке, — этот и из могилы не прекратит балаболить… Из могилы… Стоп! Ребята, есть хорошая мысль!

Для реализации плана нам так и эдак пришлось бы ждать утра. Да и местечко мне требовалось спокойное и уютное. Так что пришлось снова навестить Полоза. Радушный хозяин оказался не против, хотя, возможно, это было связано с тем, что ни развязать, ни вынуть кляп у него изо рта перед уходом никто не соизволил.

— Не мешать! — рявкнула я на Мелкого и Мориса, которые ещё по дороге забросали меня таким количеством вопросов, что голова шла кругом.

О да, я прекрасно знала, что делаю нечто сумасшедшее! Когда использовала этот ритуал в прошлый раз, мне, признаться, было глубоко плевать, выживет ли проклинаемый! К тому же, я была изрядно во хмелю, обижена, зла и… словом, часть заклятия сочинила на ходу, и только благодаря этому результат вышел таким, каким он вышел.

Теперь же я рисковала куда большим, чем жизнью самовлюблённого идиота. Я рисковала жизнь моего самовлюблённого идиота! То есть, нашего… Я хотела сказать, «нашего самовлюблённого идиота».

— А дышать он сможет? А как мы поймём, что всё получилось?

— Ну, если он не оживёт утром, — огрызнулась я, — значит, не получилось!

Принялась по одной составлять со стола миски и чашки, путаясь, роняя и разбивая. Нетерпеливый Мелкий приподнял стол с одного края, разом освободив. Я благодарно кивнула.

— Асистент! Нож.

Никто не шелохнулся.

— Мори? Ну? — поторопила я, требовательно выставив ладонь.

— Сама ты… — возмутился карлик, но нож в руку вложил, не решившись мешать таинству. Ничего, он мне потом это припомнит. А не это, так что-нибудь другое, что я отчебучу.

Стол был липким и грязным, аж тронуть противно. Но зато на тёмных подтёках отлично виднелся рисунок, оставляемый кончиком кинжала. Полукруг со скачущими по нему завихрениями незнакомых символов, коромысло убывающего полумесяца и сам нож, тетивой лёгший в его основании. Я не училась этому. Бабуленька любила рассказывать про свойства трав, про заговоры и толкование снов. Но ничему из этого я не училась. Став ведункой, впитала знания из воздуха… нет, не из воздуха. Из крови той, что была до меня. Знание поселилось внутри, оно всплывало в памяти, когда было нужным, оно вело и указывало, а я… А я лишь покорно следовала за ним, чувствуя, что однажды колдовство выйдет из берегов и зальёт разум целиком, не оставив от меня ничего. Не будет Варны — появится ведунка. Страшно. Каждый раз страшно нырять в этот омут. Наверное, потому я и предпочитала простенькие бытовые заклинания и артефакты. Наверное, потому так жутко делалось, когда сквозь кожу проступала тень колдовских меток.

Дохлая лягушка с правой стороны: я отправила ловить её Мориса. По рецепту должен быть лягух, да правильно засушенный, а не раздавленный в блинчик тележным колесом, но уж что есть. Чашка с молоком слева: его наторговал у кого-то Мелкий. А может и не наторговал вовсе, а украл. Не всё ли равно? Коров мы тут точно не видали, но молоко есть молоко. Да и выбирать не из чего. Прядь волос и кровь проклинаемого. Вот тут бы плану и конец! Но нет. Я всё ж таки женщина запасливая. Один раз уже упустила Когтистую лапку и осталась без шанса отследить его магией. Так что по дороге в горы сделала несколько очень полезных вещей. Например, припрятала рыжий локон во внутренний карман куртки, а чуть погодя добавила к нему кусочек ткани пропитавшейся рудой повязки. «Недоверчивая гадина», — сказал бы кто-то. Наверное. Немного. Но я была замужем не один, не два и даже не три раза, так что точно знала, что к расставанию надо готовиться заранее.

Я забормотала, призывая дремлющую силу.

— Покровительница Лесовка, Хозяюшка Туча, Владычица Лужа, Правдолюб Уголёк! Кланяюсь вам на четыре стороны, — я четырежды отвесила поясной поклон, — зову и упрашиваю, молю отомстить, выручить, поручиться за ведунку. Пусть уснёт крепким сном, путь замрёт, недвижим станет тот, кто обидел меня. Пусть ноги его дубовыми корнями одеревенеют, пусть скрючатся пальцы, пусть…

— Это точно самый безопасный способ? — недоверчиво шепнул Морис.

Я воздержалась от ответа — сама понятия не имела. Слова заговора прыгали на язык, срывались прежде, чем я успевала понять их смысл, прикрытые веки заволокло алой огненной пеленой, а щёки налились жаром.

Редко я пользовалась этим колдовством…

Страшно… Боги, как же страшно отдаваться вам! Плыть по огненной реке магии, барахтаться, высовываясь, чтобы в последний раз глотнуть раскалённого воздуха, и снова тонуть. Рисунок проявился на кончиках пальцев, живой лентой закрутился на ладонях, заполз в рукава. Где-то под одеждой он скользил по коже, оплетая грудь, прорастая во мне силой. Вот уже проклюнулся из-под ворота, захлестнул петлёй шею… Горло перехватило: вздохнуть бы в последний момент, на малую толику вынырнуть из горячих плотных потоков магии. Я захлёбывалась в ней, забывая собственное имя. Помнила лишь одно: проклясть наглеца, погрузить в беспробудный, подобный смерти, сон. Чтобы не двигался, чтобы не моргал, чтобы не дышал…