– Кассием звали человека, убившего Цезаря, – пробормотала Сесилия. – Точнее одного из убийц.

– Я говорю не об имени. О слове.

Она наморщила лоб. На лице ее отразилось сначала смятение, потом тревога.

– «Кассиус» может быть производным от слова cassus, но только это наверняка неправильно.

Рамзи отвернулся, не желая видеть жалость в ее глазах.

– Твоя мать никак не могла назвать тебя… – Сесилия умолкла, подыскивая синоним.

– «Пустота». Или «ничто». Как тебе больше нравится, – проговорил Рамзи. – Моя мать была умной женщиной и ничего не делала просто так.

Сесилия тихо вздохнула. Прижавшись щекой к его щеке, прошептала:

– Не могу представить себе мать, поступившую так с младенцем. Ты же не сделал ничего плохого.

Рамзи тоже вздохнул, он много об этом думал. Думал уже не один год.

– Пустота, как мне кажется, это то, что она чувствовала в левой стороне груди. Ее брак был пустым, так же как и жизнь в этом доме. А ее сердце… Уж оно‑то точно было пустым. Я стал результатом этой пустоты. Она возненавидела меня еще до моего рождения.

– Думаешь, поэтому она бросила тебя здесь? – Сесилия принялась покрывать легкими поцелуями его лицо.

Рамзи кивнул, чувствуя, что ее поцелуи были словно целительный бальзам. Его никто не целовал, когда он был ребенком. Да и потом не слишком баловали поцелуями.

– Ей было бы легче, если бы я умер. У нее был герцог – муж, а Пирс – наследник. А еще тьма любовников… и всевозможных тайн. Зачем ей я? Для нее я был напоминанием о том, что она – простолюдинка, самозванка в высшем свете.

– Насчет тебя она ошиблась! – с горячностью воскликнула Сесилия. – Ведь ты стал гордостью всей империи! Несмотря на ее злобную выходку, я рада, что она прожила достаточно долго и увидела твое возвышение. Ты доказал ее неправоту и должен этим гордиться.

Рамзи с улыбкой пожал плечами.

– Может, и должен. Пожалуй, я гордился, когда мы с тобой только встретились. Но не уверен, что сейчас это чувство уместно.

– Почему? – с тревогой спросила Сесилия. – Из‑за меня? Из‑за того, что мы сделали?

– Нет, – успокоил ее Рамзи. – Из‑за лорда‑канцлера.

– Но ведь ты не имеешь ничего общего с его преступлениями! – воскликнула Сесилия.