Конечно, ее следовало пожалеть, но Джой чувствовала лишь знакомый белый трепет зависти. Он возникал в затылке, заползал под волосы, растекался по телу. Решив не ссориться с сестрой, девочка отвернулась, вытащила словарик и раскрыла на новом слове. Однако все это время она ощущала леденяще-синий гнев Рут, прожигавший дыру в Джой где-то на уровне лопаток.
«Что отец, что дочь», – подумала она.
Глава 21
Джой и Джордж
Надо поскорей решить некоторые вопросы, и тогда я смогу уехать, как только все закончится. Например, разобраться с кормлением кур. Куда, интересно, он девал яйца? Уж точно не бисквиты с меренгами пек. Возможно, варил и клал на тост. Неужели научился варить яйца и делать тосты? Даже это кажется невероятным.
Стою возле загородки, наблюдаю за курами под палящими лучами солнца, которое подогревает мои шрамы, – и ничуть не удивляюсь маминому появлению. Она выходит из-за курятника, зовет «цып-цып-цып». Берет на руки курицу, зажимает под мышкой, поглаживает.
– Хоро-о-шая девочка, – говорит спокойно. – Хоро-о-шая Рут.
Как мне было не завидовать сестре? Мама ни одну курицу не назвала «Джой».
Заставляю себя не обращать внимания на маму и вхожу в деревянный курятник. В гнезде борются за место разбитая скорлупа и маленькие хрупкие яички в крапинку. Разбитая скорлупа означает, что куры начали есть собственные кладки, а это, в свою очередь, означает, что птиц давным-давно не кормили и яйца не собирали.
Корыто для воды пусто, несмотря на полипропиленовые трубы, тянущиеся под землей от пруда к каждому корыту на ферме. Полипропилен. Я любила это слово не меньше, чем его образ – чечеточника в смокинге.
Пустое корыто наводит на мысль – пруд, вероятно, высох. И то, что лежало на дне, теперь выставлено на всеобщее обозрение.
Наливаю воду из ведра, наполненного в прачечной. Интересно, скоро ли опустеет емкость, из которой поступает вода в дом? Сыплю зерно в кормушку. Последний ужин. Пока обрадованные Рут суетливо толкаются, я их пересчитываю. Мама тут как тут, кивает укоризненно – ведь я трачу время на подсчеты, тогда как ей ответ известен. Мама стоит в углу, удивляется – неужели она произвела на свет столь не похожую на себя дочь? Разумеется, в курятнике двенадцать Рут. Так было всегда, пока одна не попадала в духовку.
В большой комнате передвигаю ползунок телефонного справочника на «К» – «Куры». Джинни Поллард спрашивает, сколько их. В первый миг я думаю ответить «одиннадцать» и приготовить на ужин жареную курицу. Однако перспектива взять в руки топор и обезглавить одну из Рут вызывает тошноту. Ровно дюжина, отвечаю. Джинни задает вопрос, несутся ли куры.
– Да, я сегодня утром готовила омлет.
Она соглашается взглянуть, пока без обещаний.
Приезжает вовремя, за машиной – крытый прицеп, который Джинни подгоняет поближе к курятнику.
– Значит, еще несутся? – интересуется вновь, толкая дверцу загона.
Недоверчивый тон меня задевает.
– Да-да.