Они вдвоем мыли посуду, пока Фелисити находилась в конюшне с мистером Фелисити, и Джой понимала – сейчас или никогда.

– Когда разные люди смотрят на одно и то же слово, у них в голове возникают одинаковые картинки или разные?

– М-м-м… Ты имеешь в виду, все ли видят слона, когда читают слово «слон»?

– Не-ет. – Джой замялась. – Когда я читаю слово «слон», то вижу толстую потрепанную коричневую книгу со скрученными страницами.

Миссис Фелисити, явно заинтригованная, подняла взгляд от кастрюли, и Джой продолжила:

– Хотя иногда это не картинка, а ощущение. Например, я читаю «бабочка», и появляется ощущение… знаете, какое бывает при мысли о том, что однажды ты и в самом деле умрешь.

Миссис Фелисити подняла брови.

– Со мной что-то не так?

– Ну, Джой, я при чтении слова картинок не наблюдаю, хотя, бывает, представляю слона – или кого там еще. Ощущений тоже не испытываю. Даже при виде такого красивого слова, как «бабочка». Думаю, у тебя просто совершенно особое… понимание слов.

– Как это?

– Одни сочиняют в голове музыку, как Бетховен; другие представляют удивительные места и несуществующих героев, а потом пишут истории вроде «Доктора Джекила и мистера Хайда». Я читала о людях, у которых так называемый «разноцветный слух». Они видят цвета, когда слышат музыку, определенные слова или числа. У тебя, наверное, нечто подобное. Только ты видишь не цвета, а целые картины.

Джой слушала; угри потихоньку съеживались.

– У тебя есть еще слова с образами?

– Сотни! Одно из моих любимых – «аннотация». Это качели на детской площадке, высотой не меньше пятидесяти футов. Они заканчиваются там же, где начинаются, но уносят туда, где ты никогда раньше не бывал.

Миссис Фелисити, склонив голову набок, проговорила:

– Да, я тоже вижу…

– Видите?! Потрясающе, правда?

– Что еще?

– Другое любимое слово – «осколок», переливающиеся капельки крови. И «беззаботный» – герцог, который лежит на диване. Похоже?

– О, вот это мне нравится!.. Давай дальше.