— Меня сводят с ума эти звуки — его горячий влажный язык оставляет дорожку на моей шее, — то, как ты стонешь в моих руках.
— Пожалуйста, — кажется я начинаю похныкивать.
— Скажи, чего ты хочешь, Элизабет.
— Поцелуй меня.
Бомба оглушительно взрывается. Он преодолевает путь до моих губ за секунду и впивается в них жадным поцелуем. Голодным, страстным, безумным. Меня словно сносит под этим напором. Сердце колотится о ребра с такой силой, что я почти уверена, его слышно на улице. Я отвечаю тем же. Так изголодалась по нему, что буквально готова его съесть. Кажется, даже кусаю его нижнюю губу в подтверждение своих мыслей. Это лучшее, что может со мной случиться. Его горячие губы на моих губах. Сводящие с ума. Его тело рядом с моим, и никого больше. Мы судорожно втягиваем в себя воздух.
Правой рукой Эндрю обхватывает меня за талию и с силой прижимает к себе. Его возбуждение очевидно даже под слоями одежды. Огонь в груди полыхает с такой силой, что я боюсь подпалить квартиру. Обвиваю руками его твердые как камень плечи, бесконечно глажу, спускаюсь ниже. Восхитительно крепкие, длинные руки… снова поднимаюсь выше. Я как наркоманка, которая наконец дорвалась до вожделенной дозы. Хочется везде его трогать. Непередаваемые ощущения. Пальцы погружаются в его волосы, и я слегка тяну их. Эндрю, рычит не прерывая поцелуя и подхватывая меня на руки, с силой сжимает бедра.
Узел внизу живота скручивается с болезненной мощью, и требует разрядки. Я мокрая, совершенно ошалевшая и с готовностью плюющая на весь этот чертов мир, если он и дальше будет держать меня так в своих руках. Я теряюсь. Растворяюсь. В его руках, губах, языке. Пропадаю прямо посреди своей маленькой квартиры, и становится совершенно не важно, что будет дальше. Бывшие парни, жены, партнеры по бизнесу? Мне уже все равно. Есть только этот миг и его руки, прижимающие меня к себе. Если я стала девушкой на одну ночь, что ж, поделом. Ради таких поцелуев можно наплевать на весь мир. Пережить эту ночь, а потом вспоминать о ней все оставшиеся дни. Об остальном думать я просто не могу. Да и кто бы смог?
Ногой обхватываю его бедро, плащ, который все еще на мне, не помеха. Одна его рука мягко тянет меня за волосы, подставляя лицо его губам. Нет, плащ совершенно лишний здесь.
Эндрю опускает меня на кровать. Тяну его за собой. Его губы и язык при этом продолжают сводить меня с ума. Все тело натягивается как струна, внутри пожар, и он — мое спасение. Ответ на все мои вопросы.
Он расцепляет мои руки у себя на шее и отводит их за мою голову. Затем ведёт ладонями вниз, по моим рукам, по груди, по животу, по километрам ткани вокруг меня. При этом не прекращает этот выжигающий все дотла поцелуй. Я уже не понимаю, где его губы, где мои. И это головокружительное ощущение.
Он приподнимает меня с кровати и помогает стянуть верхнюю одежду. Я делаю это так неуклюже и торопливо, что Эндрю невольно расплывается в улыбке.
— О, я просто мисс очарование, — закатываю я глаза.
— Даже лучше, — его губы снова находят мои, и я забываю обо всем.
Свитер слетает следом за плащом, причем я даже не поняла, как он сумел это провернуть. Пальцы находят за спиной застежку моего бюстгальтера, и он неспешно присоединяется к кучке одежды на полу. Эндрю задерживает на мне потемневший взгляд. Теперь его руки скользят вверх по моему обнаженному животу, выписывая круги, от которых мой мозг плавится, а из груди вырывается стон.
Он приподнимается надо мной на вытянутых руках, и я осознаю, что он по-прежнему полностью одет. Рубашка, брюки. В то время как на мне остались только джинсы. Пытаюсь расстегнуть маленькие пуговицы на его груди. У меня не получается, а он только тихонько посмеивается надо мной.
— Куда-то спешите, мисс Эттвуд?
— Так не честно, — обиженно надуваю губы, — я тоже хочу тебя потрогать.
Он опирается коленями на кровать и целует мою шею. Губы спускаются к груди, языком он прокладывает дорожку по животу и целует пупок. Руки забираются в ремень моих брюк.
— Весь вечер мечтал снять с тебя эти чертовы джинсы, — шепчет он.
— Что не так с этими джинсами? — только и могу выдохнуть я, непонимающе хмурясь.