– На конце слова «nothing». И спой еще медленнее, может быть, сделай паузу после «lost».

– Lost… in a dream… nuuh-thin’s what is seems.

– Да! Вот оно! Идеально!

Ничего себе…

В тот момент я понял, что спел вокальную линию, от которой не отказался бы Тим Макгроу. Поэтому я вернулся к самому началу, немного перестроился, обрезал протяжный кантри-звук и довольствовался тем, что можно по праву считать поп-металом (действительно, мы столько раз возвращались туда-обратно на слове «nothing», что я сказал: «у Данна на надгробии будет написано: ДАНН “УМЕР НИ-ЗА-ЧТО” ХАФФ)».

И вот так, собственно, и проходил весь процесс.

Один из моих любимых снимков, идеально сидящие кожаные штаны, которые куда-то мистическим образом исчезли.

Фотография Росса Халфина

Бывало, я заходил в студию и видел, как Бад с Данном возятся с микшерным пультом, играют с дорожками без моего участия. Как правило, это вызвало у меня паучье чутье до такой степени, что я мог разразиться потоком угроз и обвинений. Но я этого не сделал. Подозревал, что они производили изменения, смягчавшие звучание Megadeth, а я ничего не делал, чтобы их остановить. В конце концов, успех придет, рассуждал я.

Я не ошибся. «Trust», песня о нечестности, по иронии судьбы стала самым успешным хит-синглом в истории Megadeth, достигнув пятой строчки в рок-параде Billboard; и была номинирована на «Грэмми». Три другие песни также стали хитами топ-20. Альбом почти достиг «платинового» статуса, но, в некоторой степени, не оправдал моих ожиданий. Вместо того, чтобы представить Megadeth более широкой новой аудитории, пластинку встретили со степенью неопределенности преданные фанаты, которые задавались вполне резонным вопросом: «Какого черта здесь происходит? Это не мой Megadeth! Больше похоже на Megadeth моего папочки».

В то время мне тяжело давалась критика, но сегодня я отчетливо вижу, как это произошло и что это значило. Разумеется, возможно стать более мелодичным, оставаясь при этом верным своим металлическим корням. Но это очень тонкая грань, особенно для такой быстрой и тяжелой группы, как наша. Megadeth были феноменом, основанном на искренней энергии и таланте, а когда берешь и смягчаешь, то никакой это уже не феномен. Заурядное музло. Пытаясь расширить аудиторию, рискуешь потерять преданных фанатов, и, я думаю, именно так и произошло на альбоме Cryptic Writings, и даже еще больше на нашей следующей пластинке, метко названной Risk («Риск»).

Поворотным моментом периода Cryptic Writings стало появление группы на шоу Говарда Стерна. Нам предлагали выступить живьем на специальном шоу в честь дня рождения Говарда. Мы надеялись, что это, может быть, станет музыкальным прорывом для нас и станции WXRK, которая проводила шоу Говарда. «K-Rock», как была известна WXRK, считалась одной из самых влиятельных рок-станций в стране, ориентированных на альбомы, и она в буквальном смысле могла вознести группу до небес или похоронить. Будучи утвердившейся мультиплатиновой группой, Megadeth не нуждались в K-Rock, но ее поддержка определенно могла стать полезной в достижении группой еще большей мейнстримовой позиции, к которой, надо признать, мы стремились.

Несколькими месяцами ранее мы с Пэм отправились в Европу с двойной целью: отдохнуть и восстановить отношения. Если быть точным, в планах было заделать в Париже второго ребенка. Мы остановились в милом отеле «Костес», и хоть я еще не был религиозным человеком, но опустился на колени и молился вместе с Пэм, чтобы зачатие прошло успешно и у нас родился здоровый счастливый малыш. Прежде чем заняться любовью, мы стояли на коленях возле кровати, чтобы снискать божье благословение. Для меня это было нечто новое. Раньше я молился о сексе (Пожалуйста, Господи, пусть этой блондинке с большими сиськами в первом ряду будет хотя бы восемнадцать); во время секса (Пожалуйста, Господи, хоть бы не поймать от нее букет болезней); и после секса (Пожалуйста, Господи, пусть она свалит отсюда – сейчас же!). Но прямо перед самим сексом – никогда.

А на этот раз попробовал. И сразу же после этого Пэм заплакала. Несколько недель спустя мы узнали, что она беременна. Математические расчеты показали, что чудо произошло в Париже – французское зачатие, если угодно.

А теперь перенесемся в январь 1997-го: Пэм должна родить, а мне предлагают выступить на вечеринке Говарда Стерна.

– Отличная возможность, – сказал Бад Прейджер. – K-Rock говорит целой нации, как правильно надевать штаны. Если они поставят этот сингл, все будут его слушать.

Я отправился туда, но не без серьезного ущерба для своей семьи. Пэм должна была родить прямо за несколько дней до моего появления на шоу Стерна, поэтому я предложил, если она не родит к тому моменту, может быть, мы могли бы вызвать схватки.

Пэм любезно согласилась, и все прошло замечательно. Наша дочь, Электра, родилась 28 января 1998 года, без осложнений. Будучи опытным папашей, я фактически принимал роды. Серьезно. Когда роды прошли без осложнений, и Электра показала маленькую чудесную головку, врач спросила:

– Не хотите принять роды?

– Серьезно? Вы шутите?