— Что ж, — сказал Скаринар, оглянувшись, — я вернусь через полчаса. Тебе хватит полчаса, чтобы помыться?
— Да, — сказала Эльга.
— Хорошо.
Скаринар щелкнул пальцами. Рубашка на Эльге принялась темнеть, распадаться и выплевывать из себя нити и клочки ткани. Скоро ее не осталось совсем.
— И не благодари, — сказал Скаринар, следуя к выходу.
Все полчаса Эльга просидела в остывающей воде, подтянув колени к подбородку. Панно, казалось, беззвучно нависло лиственной тенью над плечом, вылупилось, раскрыло, глазея, многочисленные слюнявые рты. Покажи, покажи себя! Дай посмотреть! Вода мутнела. Сколько она не мылась? Наверное, с Подонья. Хотя нет, в постоялом дворе хозяйка однажды приготовила ей лохань. Но было это словно в прошлой жизни.
Ничего не хотелось. Может, просто уйти под воду с головой? Мастер смерти не умеет спасать от смерти. Лишь подсматривает с букета.
Кранцвейлера убил. Мастера Мару убил. Сотни, тысячи людей убил.
Закололо в груди. Я не смогу, подумала Эльга. Я не смогу и погублю всех. Сколько листьев не кидай в бездну…
— Госпожа мастер.
Эльга повернула голову. Служанка, девчонка одного с ней возраста, поклонившись, положила на стул рядом серебристо-черный сверток.
— Повелитель Края прислал вам одежду.
— Пусть сдохнет.
Служанка побледнела.
— Я все слышу-у! — донеслось от дверей.
— Помоги, — сказала Эльга служанке.
Но та испуганно спряталась за колонной. Впрочем, Эльга успела выбраться из ванны, завернуться в малахай и стянуть его поясом прежде, чем Скаринар оказался рядом.
— Я тебя странные желания, — сказал он.
Половина волос на его голове была приглажена и лоснилась от жира, зато другая половина топорщилась белыми косцами. Заметив вопрос у Эльги в глазах, Скаринар сообщил:
— Я убил своего цирюльника.