— Конечно.
Я протягиваю руку к полке над кухонным столом и беру оттуда мои страницы сценария.
— Пробежишься со мной по репликам?
— С удовольствием, — улыбается мне дочь.
Раньше я мог запомнить сценарий всей серии «Семейных уз», пробежавшись по нему за пять минут, причем до последнего слова. Больше это не работает. Может, дело в болезни Паркинсона, а может, просто в возрасте. Кто знает? Свои реплики я отлично помню, но тренировка никогда не помешает. К тому же это весело.
Моя дочь читает слова других персонажей и, чтобы реплики звучали естественно, практически изображает их.
— Эй, подожди-ка, — замечаю я. — А что насчет актерства? Ты же в прошлом году посещала пару уроков.
Она хохочет:
— Да, но, Боже, только не это! Совершенно точно, нет. Я ходила на занятия просто ради развлечения. Там столько стресса — мне не по плечу.
— Ну да, может начаться Паркинсон.
Мы еще несколько раз проходимся по сцене. Уже поздно, пора отпустить мою дочь.
— Дорогая, мне вставать в 6:15. Надо успеть выспаться.
Она делает паузу.
— Думаю, мне не стоит уезжать. Лучше я останусь и помогу тебе с утра. Приготовлю завтрак.
— Не стоит, поезжай к себе. Тебе ведь тоже утром на работу.
Я улыбаюсь с хитрецой:
— Слушай, я знаю, что вы с мамой об этом говорили и решили не оставлять меня одного. Но я должен сделать это самостоятельно.
Скай упаковывает остатки еды и убирает их в холодильник.
— Это же не заговор, чтобы шпионить за тобой или трястись, как над младенцем, и вообще мешать тебе жить. Просто мы заботимся о тебе. Мы тебя любим.
— Я тоже вас люблю, и мне приятно, что вы обо мне заботитесь. Но лучше делать это не так