Его член был уже на одиннадцать, толстый и готовый к любовной схватке, и я присела, с трудом насаживаясь на него, упираясь ладонями мужчине в колени. Не слишком удобно… Попробуйте потрахаться на полусогнутых… Что за безумные идеи постоянно приходят в эти дубовые человеческие головы?..
Я успела скакнуть только два или три раза, когда получила ещё один шлепок по ягодице — удар был сильный, ладонь будто прилипла к коже. Я не сдержалась и взвизгнула.
— Рано начала орать, — сказала генерал, надавив мне на поясницу, — мы ещё не начали. Наклонись и упирайся в пол. Хочу видеть твою прыгающую задницу во всей красе.
— Господин… — плаксиво начала я, но он уже загнул меня вперёд, и чтобы не потерять равновесие и не упасть, я схватилась за его щиколотки.
А тяжелая ладонь уже припечатывала меня по ягодицам, подгоняя, как самую настоящую лошадку.
— Ну, поскакала! — командовал Мерсер. — Живее! Живее!
Уперевшись в пол ладонями, я вскидывала бёдра и опускалась обратно, подчиняясь тому ритму, который задал мой клиент. А он не желал медленной прелюдии, а гнал меня сразу и в карьер. Кровь прилила к щекам, дыхание сбилось, и я то и дело слизывала капельки пота с верхней губы, а крепкие шлепки подгоняли и подгоняли, не давая поблажки ни на секунду.
37
После двадцати минут бешеной скачки я не выдержала и взмолилась о пощаде, потому что колени у меня дрожали, стоять головой вниз даже лисице было не очень, а член у господина Мерсера только каменел, и разрядки в ближайшее время не предвиделось.
— Быстро же ты сдалась, — сказал генерал язвительно. — Значит, не слишком Бринк тебя заездил. Десять раз-то осилил? Как грозился?
— Нет, господин, — ответила я скромно, — десять не получилось, только семь.
— Слабак! — хмыкнул он, рывком снял меня со своего члена и толкнул вперёд, пообещав: — А у меня получится.
Я опустилась коленями в пушистый ковёр, наконец-то принимая нормальное положение — головой вверх, а не вниз, и хотя бы твердо стоя на всех четырех конечностях. Но отдохнуть мне не дали, потому что Мерсер тут же оказался позади меня, приказав раздвинуть ноги. Он взял меня сзади, прихватив за бёдра, чтобы я не могла увильнуть, и продолжил ту гонку, что мы так живенько начали. Теперь мне не надо было показывать чудеса балансировки, но легче от этого не стало — генерал долбил меня так, словно хотел продырявить насквозь. Сначала я опиралась об пол ладонями, потом опустилась на локти, потом начала подстанывать, а потом и вскрикивать при каждом проникновении.
— Кричишь? — обрадовался генерал, не сбавляя темпа. — А почему не зовешь по имени? Как Бринка?
— Я… не… смею… — еле выговорила я, пока он яростно насаживал меня на свой штырь.
— Так я тебе приказываю!
Мужские бедра звонко ударялись о мои, и это ещё больше распаляло, добавляло огоньку в нашу сегодняшнюю встречу. Я и позабыла, какой он бешеный — мой генерал, и предвкушала очень приятную ночь. Пусть доказывает, что он сильнее в любовных атаках, чем Бринк. Посмотрим, надолго ли хватит человека против лисицы.
— Ну? — требовал Мерсер. — Рот у тебя не занят!
— Фрэн… — позвала я его, задыхаясь и посмотрела через плечо. — Фрэнсис… а-ах!..
После этого он как с цепи сорвался, набросившись на меня изо всей силы. Мне ничего не нужно было делать — только получать удовольствие. Всю работу сделал этот человеческий мужчина. Я любовалась его отражением в зеркале — совершенным телом, искаженным от страсти и ярости лицом — и это было особым удовольствием, когда он старался сдержать стоны, прикусывая нижнюю губы. Старался показать мне, что это он владеет страстью, а не она им. Наивный, глупый человек!.. Его грудь была покрыта капельками пота, а бёдра работали мощно, как поршень, накачивая меня. Сил у него было много, гораздо больше, чем у Бринка — диких, первобытных сил, и я успела улететь в лисью сказку дважды, прежде чем генерал закончил первую атаку, с гортанным вскриком спустив в меня всё накопленное семя.