Очередная информация – весьма и весьма неожиданная – настигла его в детском саду, когда он оставлял Брайко на сутки. Галина их радушно приветствовала, и Илларион решил, что нужно сообщить воспитателям об изменении ситуации.

– Вы меня спрашивали, можно ли Брайко играть со Здравкой. Оказалось, что мы с Альмой соседствуем. Дети подружились, Здравка заходит к нам в гости, они с Брайко катаются с кроватной горки. Если Альма вдруг заедет, не должно быть никаких проблем. Дети нормально поладили.

– Прекрасная новость! – просияла Галина. – Я не знаю, когда Альма приедет или подаст весточку, и не осмеливаюсь ее беспокоить. Она обновляет нашу вежу. Понятия не имею, сколько времени занимает такой процесс.

– Вежу? – удивленно спросил Илларион.

– Да. Она молодая, но очень хорошо зарекомендовавшая себя мастерица. Заговаривала и на изгнание раздоров, и на легкий окот, и на приплод – все сбывалось, иногда даже сверх просьбы. Она перестала брать заказы, когда уехала с мужем на заимку, еще до рождения Здравки. А сейчас, после развода, снова вернулась к работе. Мне повезло. Моя бывшая сослуживица опекала Альму в Хвойно-Морозненске и замолвила за меня словечко. Мало кто знает, что можно сделать заказ. Скоро дарсы и рыси пронюхают и за место в очереди драться начнут.

Илларион уехал в глубокой задумчивости – чуть не припарковался на островке безопасности, погрузившись в мысли. Теперь понятно, откуда у Альмы деньги на аренду машины с шофером и большого дома. Ведунья. Если действительно умеет заговаривать на приплод и легкий окот, то ее вежи – на вес золота.

Почему он не почувствовал силу? Потому что это кошка, служительница Линши? В шаманах-рысях, изъявлявших волю Кароя, трепетала другая сила – злая, вооруженная опасными когтями, способная растерзать того, кто осмелится пойти против намерений бога. Илларион чтил близнецов, и никогда не считал Линшу слабой и ненужной – знал, что разъяренная кошка порвет в клочья трех котов, если почувствует угрозу котенку. В последнее время он возлагал дары к алтарям, стараясь делить подношение точно пополам. Ради здоровья и благополучия Брайко.

«Надо быть поосторожнее, – решил Илларион. – Где-нибудь достать второй бидончик, носить молоко, собрать кроватку, если Альма купит. Не спать, когда в гости приходит Здравка, следить за детьми. И перестать намекать на «ромашку». Нельзя заставлять ведунью тратить время на готовку. Так и гнев Линши на свою голову привлечь недолго. Обойдусь салатом и курицей из кафетерия. Не голодаю».

Смена выдалась средней по загруженности, утром Иллариона вызвали в отдел кадров, чтобы утвердить назначение – Матеаш одобрил его работу и сократил испытательный срок. Замелькали недели, отмечающиеся бурным цветением кустов и деревьев. Сначала Ключевые Воды накрыло облако сладковатого аромата: абрикосы, алыча, вишня, слива. Когда плодовые деревья чуть-чуть отцвели, очнулась прочая съедобная и несъедобная природа. Илларион не успевал вспоминать и запоминать названия. Сирень, боярышник, ландыши, ирисы – не конфеты ириски, а крупные разноцветные цветы, которые соседка называла «петушками». В парках распустились огромные белые магнолии и пушистая розовая сакура. Брайко нюхал цветы и чихал, Илларион продержался до жасмина и начал чесаться.

Здравка приходила к ним еще раза три, а потом то ли утомилась от новизны впечатлений, то ли обзавелась своей кроваткой с горкой. Собрать ее мог и медведь-шофер, для этого необязательно было звать Иллариона.

Брайко тоже перестал рваться в чужой дом: сладок запретный плод, а когда можно, не особенно-то и хочется. Нашлись более увлекательные занятия – кормежка уток и лебедей в пруду, прыжки на надувном батуте и катание на карусели-паровозике в торговом комплексе. Илларион наконец-то купил машину, обустроил на заднем сиденье логово из одеял, и теперь они много ездили, знакомясь с городом – утром и вечером, уделяя пару часов дневному сну. Солнце припекало, как будто июль в разгаре, а не май на носу. Гвидон, которому Илларион на это пожаловался, расхохотался и сказал: «Что же ты в июле и августе делать будешь, ума не приложу!». Обсудив погоду, они договорились о поездке в Ежовку и Метелицу. Дарина прилетала в Минеральные Бани через три дня, Гвидон заранее отрабатывал смены, чтобы освободить себе пару недель, а Илларион, который не рискнул бы договариваться и меняться – только-только официально оформился – недавно удачно выручил командира другого подразделения и мог потребовать должок.

– Я еду на машине. Это четырнадцать часов. И не черепашьей скоростью, – предупредил Гвидон. – Подумай, выдержит ли мелкий. Светланочка любит в машине кататься. То в окно смотрит, то мультики на планшете, то спит, если все надоело. Можно добираться поездом. Можно лететь самолетом до Минеральных Бань. Попросить батю встретить, он на машине приедет. Решай сам.

– Я лучше тоже на машине. Поезда Брайко не нравятся, самолеты через раз. А в машине есть логово на заднем сиденье, и он в нем отлично спит.

– Договорились. Тогда созвонимся послезавтра и рванем, если ничего не стрясется.

И одному, и другому предстояли горячие смены на службе. Отряд, в котором служил Гвидон, ставили в оцепление на городских празднествах. В первые дни мая люди и оборотни славили Ясменя-Громовержца, владыку молний. Ярмарки и народные гулянья на площадях заканчивались беспорядочными фейерверками. Илларион фейерверки терпеть не мог, и запретил бы законом, но его, к сожалению, никто не спрашивал. Наверное, потому что не тушили квартиры и балконы, загоревшиеся от рикошета, не проливали парки, в которых вспыхивала сухая трава и деревья, не ждали «Скорую», чтобы передать спасенных с различными травмами.

В день перед дежурством Илларион решил, что надо сообщить Альме об отъезде. Все-таки соседи. А вдруг Здравка надумает навестить Братислава, ткнется в запертую дверь и обидится? Или Альме что-нибудь понадобится. Лучше предупредить.

Они пошли через дорогу на ногах – и Брайко тоже. Постучались в калитку, которую Альма открыла без вопроса. Илларион выдержал испытующий фиолетовый взгляд и сообщил:

– Мы уезжаем.

Альма изменилась в лице. Илларион продолжил:

– На неделю. С Гвидоном. В Ежовку. Если вам вдруг что-то понадобится, придется немного подождать. Извините.