Ответственная Ольга восприняла ситуацию совершенно серьезно. Шашлык на даче Никита жарил вдохновенно и артистично, но этим его гастрономический опыт исчерпывался.

– Иди на кухню, – деловито сказала она, – покажи, что у тебя есть.

С планшетом в руках Никита переместился на кухню. По дороге он навел объектив на камин, на диваны и плавно пронес вдоль белых каменных стен. Затем приостановился перед массивной дверью с волнистым желтым стеклом.

И, наконец, от порога медленно показал жене панораму кухни:

– Вот, что у меня есть! Посмотри, какая красота! Жалко, ты не чувствуешь запах – он необыкновенный!

Никита хватался за малейшую возможность, чтобы подружить Ольгу со старым домом.

– Да, все отлично, Никита. Только запахом сыт не будешь. Давай готовить. Духовка есть?

Они вместе осмотрели духовку. Затем Никита пристроил планшетник на рабочем столе у стены, чтобы было видно, что происходит.

Под руководством жены он сполоснул маленький противень, включил духовку, нашел в шкафу соль и оливковое масло и стал возиться с курицей.

В процессе, слово за слово, они начали болтать и подкалывать друг друга, как в старые добрые времена. Никита был на седьмом небе от счастья. Ольга тоже выглядела довольной. Они чувствовали себя семьей, и, казалось, ничто не могло разорвать их связь: ни затянувшаяся ссора, ни колоссальное расстояние.

Наконец натертая солью и обмазанная маслом тушка отправилась в духовку. Никита выключил планшетник и остался на кухне караулить свой ужин – жена велела никуда не уходить, чтобы курица не сгорела.

Через некоторое время он вынул противень в надежде на то, что финал близок. Вспомнил, как Дед в его сне готовил на этой самой кухне ростбиф, по его примеру полил курицу шипящей подливкой и задвинул обратно в печь.

– Не ты один умеешь готовить, старина. Есть еще талантливые люди, – поддел Никита воображаемого приятеля. – А вообще, с тобой весело, Дед! Куда мы пойдем сегодня?

Из духовки шел упоительный запах. Никите надоело кружить по кухне.

Он решительно достал курицу, наугад ткнул в нее ножом и удовлетворенно заключил:

– Готово!

Хлеба в доме, конечно, не было, зато осталось несколько помидоров и большой красный перец. Еще в шкафу дожидались своего часа две бутылки красного вина. Никита прихватил одну из них.

Он поставил два стула перед диваном, сервировал на них нехитрый ужин, включил первый попавшийся французский телеканал и с наслаждением взялся за курицу. Никита ел руками, тщательно обгладывал кости и даже облизывал пальцы – забытая пачка бумажных салфеток и столовые приборы в упаковке лежали в шкафу.

Он методично объедал только один куриный бок: чувствовал внутреннее обязательство разделить ужин пополам. Как будто признавал за кем-то законные права на вторую половину. Возможно, этот «кто-то» был он сам в завтрашнем дне.

Остатки убрал в холодильник, выключил телевизор и с бутылкой вина переместился на балкон. Ему надо было проветриться перед сном и осмыслить новости.