– Я почти ничего не вижу, Никита. Слишком темно. – Жена продолжала капризничать.

На улице и в самом деле стремительно сгущались сумерки, а единственная лампочка под потолком давала маловато света для огромной комнаты. Но, в конце концов, она могла похвалить просто так, авансом, чтобы сделать мужу приятное.

Никита разозлился: после трех дней беготни и волнений он крайне нуждался в поощрении:

– Ну, как хочешь…

Теперь настала его очередь держать сердитую паузу.

Ольга поняла, что перегнула палку. Ее голос немного смягчился:

– Давай созвонимся завтра утром или днем. Тогда я все увижу. И Алекс посмотрит с удовольствием. Он спрашивал сегодня, как твои дела и что там с домом. Я сказала, что мы договорились насчет Художественно-промышленной академии – наш сын на седьмом небе от счастья! Не представляешь, как он прыгал! Чуть не задушил меня на радостях.

Все-таки Ольга хорошо знала своего мужа. И кое-чему научилась у него за двадцать лет совместной жизни. Еще минуту назад Никита был в шаге от взрыва. А теперь не мог сдержать довольную улыбку. Конечно, следовало показать жене, до какой степени она неправа. Но еще больше хотелось послушать про сына.

Мигом подобревший, Никита поудобнее устроился на диване.

– Алекс рад? Что говорит?

– Он в полном восторге. Говорит, что ты – самый крутой отец в мире. Что он будет заниматься день и ночь и поступит в академию. И при этом обещает не бросать занятия английским.

«Я – самый крутой отец в мире». От удовольствия защекотало в животе.

– Хорошо, конечно, что он так настроен. Но преподавателя из академии найти надо: для подготовки это лучший вариант. Согласна? – Никита попытался взять ситуацию под контроль.

Однако у Ольги, кажется, появилось собственное мнение по любому вопросу:

– Согласна отчасти. Лучший вариант для подготовки – курсы при академии. Там как раз те самые преподаватели, о которых ты говоришь. Но не один, а много. И еще там дают все специальные предметы, которые потом придется сдавать. Только на курсы еще надо поступить. Для этого Алекс и занимается с Тамарой Николаевной. Ну, помнишь, я говорила, она подруга твоей мамы…

Разговор коснулся скользкой темы про свекровь, тем не менее голос Ольги звучал мирно. Чутье подсказывало Никите: что-то изменилось.

– Слушай, Оль, какая еще Тамара, к чертовой матери, Николаевна?! Вопрос серьезный, а ты про какую-то бабульку. Она карандаш-то в руке в состоянии держать? – Он опять было вскипел, но тут же сбавил тон. – Разве можно такое решение доверять пацану? Что он понимает?

В одно мгновение голос Ольги стал жестким.

– Ты недооцениваешь своего сына. Похоже, ты не заметил, как он вырос. И уже кое-что понимает, поверь мне. В частности, он понимает, что ему придется соперничать с детьми, которые не просто учились в художественной школе. Все они давно и целенаправленно готовятся к поступлению в академию, а некоторые уже оканчивают училище. А у Алекса, как ты сам сказал, остался год на подготовку. Именно поэтому нужна эта, как ты выразился, «бабулька». У нее феноменальный опыт, и она отлично знает требования всех художественных вузов.

– Откуда ты знаешь? – Никита продолжал упираться.