Я поближе присмотрелась к тому, что держала в руке и воскликнула:
— Ах ты, обманщица! Он же ненастоящий! Один кривой, а другой вообще липовый!
Полностью черные глаза Наамы с ненавистью взирали на меня.
— Так бы и смотрел на это зрелище часами, — раздался насмешливый голос.
Я подняла голову. На ближайшей скале стоял Бастиан и одному небу было известно, как давно он там находится. Мелькнула паническая мысль о телеге со спрятавшимися там хранителями, но повар все еще валялся без сознания, а кроме него никто не мог рассказать Бастиану о побеге пленников.
Бастиан стремительной искрой соскочил со скалы, а я невольно залюбовалась его огромными крыльями, такими черными, что они, казалось, поглощали свет.
— Девочка, твое место в моей комнате, около камина, помнишь? — издевательски бросил он, обращаясь ко мне.
— Эта дрянь пыталась сбежать! — Наама была близка к истерике. — Бастиан, я летела от Хабарила и увидела ее в повозке! Наказание за побег — смерть!
— Не помню, чтобы посылал тебя в погоню, Наама. Я сам разберусь со своими пленниками!
Наама зашипела.
— Почему ты опять защищаешь ее? Она сбежала, заставила Нура помогать ей, напала на меня! Отдай мне эту сучку и я…
— И лишишься еще и хвоста! — храбро крикнула я, совсем не испытывая этой самой храбрости. С Наамой я бы справилась, но вот Бастиан внушал мне страх. И какие-то непонятные мне самой желания. Но прежде всего страх.
Наама, взвизгнув, метнулась ко мне и, вцепившись в мои волосы, с новым приливом сил, укусила меня в плечо. В следующую секунду подоспевший Бастиан оторвал ее от меня и отшвырнул в сторону.
— Убирайся отсюда, сейчас же! Бестолковая демоница, ты не понимаешь, что наделала!
Я не поняла, что произошло дальше, потому что по всему телу разлилась непонятная истома, ощущение было такое, словно все внутри стало ватным и невесомым, окружающий мир закружился в каком-то буйном танце и я, глупо хихикнув, упала в объятия Бастиана.
[1] лат. От судьбы не уйти.
[2] с лат. Без надежды надеюсь.
[3] Растение. То же, что борщевик.
Глава 11
Безумный водоворот из света, звуков и запахов наконец обрел очертания и стал Бастианом, который нес меня на руках, крепко прижав к груди. Его сердце глухо стучало около моего уха.