— Давай-ка, девочка, выпей это, — он придвинул кубок к моим губам.

Я послушно сделала глоток и закашлялась.

— Что это за гадость?

— Слюна грифона и еще кое-какие… м-м-м… вещества. Помогает при отравлении.

— Глупости, я отлично себя чувствую!

— Это ненадолго.

Вслед за раздавшимся стуком в дверь вошел тощий высокий демон в старомодном сюртуке. В руке он держал лекарский чемоданчик. В глазу поблескивал монокль.

— Что тут у нас? — Уфир подошел ближе и брезгливо дотронулся до ворота моей рубашки, отогнув ее. — Укус демона смертелен для светлых. И противоядие есть только у светлых. Ты это знаешь не хуже меня, — бросил он Бастиану, завершив осмотр.

— Фу, какой некрасивый доктор, — я скривилась. — Пусть меня продолжает лечить вон тот красавчик, — я кивнула в сторону Бастиана.

Тот кашлянул, очевидно, пытаясь скрыть улыбку, а Уфир скривился, став еще неприятней.

— Но она не обычная светлая. Тёмные могут прикасаться к ней, она ничего не чувствует. Может, ее кровь растворит и яд демона?

— Не имеет значения, будь она хоть верховным хранителем. Сейчас у нее состояние эйфории, оно продлится пару часов, не дольше, а потом мучительная агония.

— Сделай хоть что-нибудь! Ты же лучший лекарь Мира Теней! — Бастиан повысил голос.

— Я лекарь, а не волшебник. А вот это, — костистый палец указал на меня, — к утру будет трупом. Не узнаю тебя, Бастиан, это всего лишь светлая девка, зачем она тебе?

— Не мне, — задумчиво ответил Бастиан, — Великой Матери.

Уфир, сильно удивленный, приподнял тонкие брови.

— Я был бы рад оказать услугу Великой Матери, но здесь я бессилен. Если у тебя в замке не припрятан кто-то из целителей Второго Неба, советую убрать это с кровати, — обронив напоследок сие напутствие, Уфир откланялся.

Всклокоченная голова Кристофера появилась в двери какое-то время спустя.

— Виконт, пленники… их нет… Камеры пусты, а на месте охраны только кучи стекла! — не скрывая радости, выпалил он.

Бастиан отмахнулся от этой новости и исчез за дверью библиотеки. Я сползла с кровати и, хватаясь за стены, побрела за ним. Следующие два часа прошли словно в тумане: Бастиан лихорадочно листал какие-то книги, отбрасывая на пол ненужные, несколько раз относил меня обратно в кровать, откуда я все равно сбегала, выслушал несколько песен и просмотрел несколько танцев в моем исполнении (мне казалось, что у меня восхитительный голос и грация), и продолжал отпаивать вонючей микстурой, хотя я, отбрыкиваясь, пару раз вышибла кубок у него из рук.