Неверие, шок и растерянность.

Нет, он всё-таки просто врёт.

Я смяла листок, встала на ноги и бросила комок под кровать.

Две минуты прошло. Я иду вниз.

…

110. Пацифика.

…

— Мы сегодня в академии видели объявление, — после пятнадцати минут, проведённых за столом, вдруг неспешно заговорила Луна. — Будет конкурс.

— Какой? — я подложила себе салата с курочкой и яблоками.

Дочка замялась, пытаясь вспомнить называние. На помощь ей пришёл Эдмунд.

— Помнишь тот, где надо за мячиком гоняться.

— Это там, где ты вывихнул обе ноги?

Эд не ответил. Подлил себе компота и вернулся к еде. Наверное, понимает, что напоминать мне про свои победы бесполезно. Я куда лучше помню, как он рухнул с высоты и плохо приземлился, чем какую-то дурацкую медаль из крашеного чугуна в четь второго места и мешочек монет, которых не хватило даже на хороший кухонный стол.

— Так вот, — протянула Луна, вытаскивая из фарфоровой формы, которую я использовала для запекания, кабачковый рулетик с мясом. — Я хочу поучаствовать.

Она продолжая накладывать кабачки, давая нам время осмыслить услышанное.

Мы с Эдом перестали царапать вилками по тарелкам. Молча смотрели на Луну. Иногда переглядывались. Мне вдруг захотелось его ударить. Это его влияние!

— Ты… хочешь? — Эд как-то странно вытянул шею, будто пытался разглядеть Луну, но опасался приближаться.

— Ну, да, а что? — она заглотила кусочек рулета и потянулась за солёным огурцом.

— Совершенно ничего, — Эд моментально переключился на салат с грибами.

— Нет, Луна, — я подняла два указательных пальца, требуя остановиться и выслушать меня. Это было неосознанное действие. — Второй курс — не время для таких состязаний.