— И сов. Вы надеетесь, что МакГонагалл его пропустит?

— Кот куплен в должным образом зарегистрированном маггловском питомнике. Что с того, что этот питомник держат ведьмы? Хвост-то у него целиком пушистый. Джерард, это тебе!

Пока Эрин, визжа от радости, вытаскивала толстого, философски настроенного волшебного кота из сумки, мистер Киттлер радовался предусмотрительно добавленному к питомцу стадвадцатифунтовому мешку с кормом (хватит на три месяца), кошачьему туалету (зачарован от запахов!), набору чугунных мисок (зато не перевернёт) и щётке для шерсти.

Но в восторг девочку приводили не только те подарки, которые достались ей самой, но и те, которыми она одарила других. Больше всего её развеселило выражение лица профессора, которому она вручила добытый где-то тётей тот самый учебник Жиакомо — пусть и на французском языке.

— Вторая редакция, восемьдесят четвёртый год. На английский, к сожалению, пока не переведён, — пояснила Раггерги. — В Канаде его собираются одобрить, но, опять же время. Да и большинство детей, что планируют учиться на Авалоне, свободно владеют французским…

В одиннадцать, когда Эрин пошла спать (а тётя Рейчел за этим внимательно проследила), взрослые расположились в гостиной.

— Честно говоря, мы были удивлены вашим известием о предстоящем визите, профессор, — нарушил наконец неловкое молчание мистер Киттлер.

— Я редко бываю где-то помимо Хогвартса и родного дома. Так что винить в этом вы можете исключительно собственную дочь. И её вопросы. В школе среди студентов уже начались слухи о том, что у меня появилось… романтическое увлечение.

Профессор скривился, будто разом проглотил даже не лимон, а незрелое помело.

— Каждую субботу, три, пять, восемь писем. Восемь — это пока что рекорд, больше, чем одно в сутки. Сплошные вопросы! И как минимум половина — по делу, что самое отвратительное!

— А что здесь отвратительного? Если всё по делу, то чем плоха будущая студентка, которой нравится предмет?

— Тем, что если бы она занималась зельями на практике — на реальной, под должным присмотром, естественно — то их бы не возникало. В таком количестве, по крайней мере.

— А почему просто не отказаться ей отвечать? Я прекрасно понимаю, что чувствуешь в такой ситуации, хоть и работаю в другой сфере. И без вопросов приму отказ, если сошлётесь на сильную загруженность своими прямыми обязанностями.

Снейп посмотрел на Киттлера очень внимательно. Лишь убедившись, что тот не пытается подшучивать, он ответил. В голосе профессора при этом прозвучали нотки обиды.

— Чтобы меня старик Гамп из Совета попечителей с потрохами сожрал? Какой-то полукровка посмел отказать подруге его внучки? Да я вылечу из школы быстрее ветра. Против него директор даже впрягаться не будет, а если и попробует — без толку. Иеремия Гамп — один из немногих, от чьего благоволения зависит должность Дамблдора. Спорить с ним из-за своего «соратника» директор не будет.

— Сочувствую…

— Не стоит, — отмахнулся гость. То ли дело было в виски, то ли в чём-то другом, но в этот рождественский вечер вёл он себя не как обычно. Более обыденно, что ли. Хотя, возможно, инспектор Киттлер просто плохо знал декана Хогвартса.

— Тем более, вопросы, как я уже говорил, правильные. Ваша дочь, мистер Киттлер…

— Может проще — Джерард?

Снейп удивлённо посмотрел на него. Снова криво усмехнулся.