Еще страшнее, когда слишком много аргументов в поддержку того, что тебе лицемерят. И самая страшная ситуация – это та, которая описана в ситуации про друга выше. То самое ужасное чувство сравнения с другими. Оно убивает и затмевает все аргументы. И все становится неважно.
Вы всегда ждете хорошего отзыва от людей о вашем творчестве. Даже если говорите себе, что вы готовы к любому мнению, на самом деле подсознательно это не так. И когда вы, даже храня у себя в голове такую установку, дадите другу прочесть ваш рассказ, и он скажет, что рассказ, откровенно говоря, дерьмо, вы ляжете в полудепрессию минимум на неделю. Через семь-восемь дней вы только избавитесь от сосущего ощущения в груди, злости и желания плакать. У меня так было несчетное количество раз. И всегда я терял много возможностей из-за этого.
Родители тоже не знают о том, что я занимаюсь довольно активной научно-публицистической деятельностью. И, разумеется, они не знают, что я пишу стихи или рассказы. Я думаю, что моя мама упрятала бы меня в психбольницу, если бы прочла один из моих рассказов. Или унизила бы, как она это умеет.
Я в большинстве случаев не понимаю, моя мама серьезно говорит или язвительно шутит, издеваясь надо мной. Иногда я вообще не понимаю, что она имеет в виду, что значат ее взгляды, движения. Она ужасно любит усмехаться. Сделал я что-нибудь не то – она усмехается. Или вторая ее реакция на подобные ситуации: равнодушие. И я тоже не могу понять, она настолько занята, что не может мне нормально ответить, или она делает это специально?
Все мои увлечения мама всегда осуждала. А если и не осуждала, то высмеивала.
Однажды, когда родители рассуждали, куда мне поступать, и папа упомянул экономический, мама всплеснула руками и сказала: «Куда ему! Посмотри на него, какая ему экономика». А я в то время серьезно увлекался этой наукой как разделом обществознания в школе, и мама это знала. У меня действительно были не блестящие результаты, но ее фраза сильно ударила по моей самооценке. Я резко почувствовал себя виноватым за свое существование и ничтожность.
Когда я все-таки решил, что я хочу поступать на отдел медиа, мама сказала мне, что у меня не получится работать в этой сфере, так как она специфическая и я не потяну всей нагрузки и обязательств, которые область медиа налагает.
Она сказала это так, что сердце у меня нырнуло куда-то вниз. Я безумно разозлился и теперь у меня нет другой такой большой цели, как поступить в университет в Амстердам на медиа. Это налагает свои трудности, но я верю, что я с ними справлюсь. Я сделаю это на зло моей маме, как и всегда делал. Если она настолько уверена, что я ни на что не годен, то я как минимум докажу обратное самому себе.
Моя мама могла бы спокойно заплатить за учебу в Амстердаме, но она не дает мне денег, потому что не верит, что моя цель оправдает средства. Вот так.
Помимо этого всего, мама всегда упрекает меня, вне зависимости от ситуации. Виноват я или нет, ей без разницы.
Недавно был случай: я пришел домой раньше, чем обычно. Сел есть за стол на кухне. Моя мама тоже там сидела. Она поинтересовалась, какую оценку я получил за полугодовой зачет по истории. И когда я ей ответил, что написал на шаткую четверку и сказал свои баллы, она глубоко вздохнула, проронила мое любимое «ну, неплохо» и потом усмехнулась.
Я все полугодие занимался языками, английским и французским. Поэтому многие другие предметы у меня слегка запали, так как для того, чтобы учиться, например, по истории на пять, надо слишком много зубрить, на что времени у меня не было.
Конечно, мне за такую не веру в меня очень обидно. А обида – та вещь, из-за который вы перестаете контролировать свои эмоции вообще, хотя вам кажется, что вы это делаете. И поэтому могут возникнуть неприятные ситуации.
Например, я часто ловлю себя на том, что я очень предвзято отношусь к моим родителям именно из-за обиды. Я стою, говорю с мамой, и мне неприятен разговор с ней, потому что внутри меня каждую минуту может взорваться шарик с ненавистью, настоянной на обиде.
Это отражается на ментальном здоровье. Я могу хуже чувствовать себя, потому что эмоции, даже если их прогнать, но не проработать, оставляют после себя неприятные чувства, которые мешают жить.
Несмотря на все это я надеюсь, что однажды я начну понимать своих родителей. Хотя иногда мне откровенно не хочется этого делать. Потому что истоки злости нужно знать только для того, чтобы не допускать таких грехов у себя.
Самое отвратительное заключается в том, что очень часто я не могу нормально поговорить с родителями. Когда на меня стресс находит настолько, что я готов выйти с мамой, например, на диалог, я начинаю истерить или слишком эмоционально говорить. Мои логически выстроенные аргументы пропадают, и перед мамой я предстаю как глупый, эмоциональный, ненадёжный ребенок, который ничего не понимает. И это грустно.
Однако, родители – это не единственное, что волнует меня в моей семье.
У меня возникают часто сильные переживания по поводу моих братьев: их судьбы, дальнейшего пути. Я, хоть и не всегда любил учиться, всегда что-то читал и знал тоже прилично. Они же почти ничего не знают. И, что страшно, они ничего и не хотят знать.
Когда я предлагаю им сесть и выучить что-то, они говорят мне: «Хорошо». И не садятся. Даже если я проверяю каждый час, что они делают в данный момент, они раз за разом говорят мне: «Ой, иду, иду. Я ел все это время».