И вот, стою я под дождем где-то в районе Мясницкой. А дождь выдался знатный… я уже через несколько минут был совсем мокрый. В моей руке был такой же мокрый телефон. А я как будто в каком-то оцепенении стоял посреди улицы и думал о матери и ее поведении. Думал о том, что она сделает и как накажет меня. И мне сразу же, знаете, тошно становилось от этой мысли. Такое противное слово было «накажет». Да как она может меня наказать? Кто вообще придумал обозначение для этого унизительного понятия? В какой-то момент меня толкнули зонтиком, так как я стоял посреди дороги. Я несколько опомнился и пошел, как говорится, куда глаза глядят. Помню – шел и думал. И был вне себя от злости. Вот прямо… действительно вне себя. «Да как она может? Да как она смеет? Да сколько мне лет?» – и всё в этом духе. А я шел под дождем и шел. Он не очень сильный был уже. В какой-то момент своих дум я зашел я в первый попавшийся симпатичный бар. Там я неожиданно для себя встретил троих моих друзей. Мы неплохо повеселились. Вечером я приехал домой пьяный, и мне кажется, что это было совсем не в девять (именно во столько я должен был приехать).
Собственно, а почему я так сделал? Почему зашел в этот бар и так напился? Почему, спросите вы? А я не знаю! Просто взял и вошел. Я все в своей жизни делаю на зло. Зря, это глупо – скажете вы. А вот нет! Это прекрасная мотивация, просто замечательная!
Когда-то, классе в седьмом или шестом, я не учился совершенно. Родители мои уже с ума сходили. Даже водили меня к психологу. Она у меня спрашивала: «Женя, почему ты не хочешь ходить в школу? Почему не хочешь учиться?»
«Потому что там девочки носят слишком большие декольте, мальчики слишком смешные пиджаки, а учительницы слишком короткие юбки» – отвечал я.
Это был не единственный раз, когда мне задавали этот вопрос. В какой-то раз я ответил по-другому: «Меня угнетает цвет стен в школе». Однажды я решил еще сильней поиздеваться над психологиней и родителями. Выдумал историю про какого-то Васю Пупкина, который, видите ли, меня обижает в школе.
Высказал эту информацию психологу я как бы случайно, а она сразу многозначительно покачала головой и начала задавать наводящие вопросы. Вот и бред я тогда понес! Выдумал какие-то истории про побои и описал их прямо как гладиаторские бои. «А что ты чувствовал? А что ты подумал?» – как-то так мне отвечала психологиня.
А я смеялся про себя. Родители тоже всполошились. Отец, когда мы приехали домой, позвал меня в свой кабинет и начал говорить о том, какой я слабый, и как я неправильно себя веду с выдуманным мной Васей. Тогда мне как-то стало не по себе, и я сказал отцу, что придумал эту историю. Он посмотрел на меня странным взглядом и, по-моему, ничего не ответил.
Через какое-то время мне стало скучно не учиться. Я подумал: а зачем получать плохие оценки? Глупость какая-то. Надо попробовать, а какого это – учиться хорошо. Как раз примерно в то время все мои друзья тоже, как говорится, взялись за ум. Наверно, это все и побудило меня нормальней общаться с учителями, делать домашнее задание, что-то учить. Учиться оказалось занятно. Но главная причина такой перемены была в том, что я решил: начну учиться на зло родителям. Они уже тогда считали меня пропащим ребенком без будущего, без образования, в дурной компании. Вот, такая важная перемена в моей жизни произошла только из-за моего «на зло».
Мне моя дорогая мама часто дает читать книги про искусство и культуру. Иногда мне их не хочется читать, но я в такие моменты думаю: прочту на зло. И прекрасная мотивация получается! Книги-то в основном толстенные. Но, признаться, забавные. Очень часто мне читать их откровенно лень, но я, кроме этого интервью, никогда в этом не признавался. Еще год назад мне хотелось держаться за эту атмосферу учености, мол, вот, смотрите, какие умные книги я читаю – изобразительное искусство XIX века. Сейчас я отношусь к этому всему нейтральнее, но, я думаю, за мной такой грех еще остался. Так сказать, хочется быть умным, но ум вытекает сквозь пальцы.
Я читаю книги довольно быстро – никогда за ними больше двух недель не сидел. В среднем мне нужно 7 дней. Знаю, что многие читают медленнее. Могу только подивиться их лени. Книги нужно читать быстро. А то ты к последней странице забудешь, что было на первой.
Однажды мне одна моя одноклассница сказала, что она прочитала «Войну и мир» за три дня. Я громко расхохотался. Зная эту одноклассницу, можно предположить, что за всю свою жизнь она максимум прочитала краткий пересказ войны и мира, и то, наверно, не до конца его осилила.
Мне особенно нравится, когда девочки отвечают на вопрос: «А за сколько ты прочтёшь эту книгу»: «Ой, ну, лет через 12 наверно…» И смеются так противненько, хихикают. Остроумно пошутили. Самое интересное, что они правда будут читать книгу 12 лет. А может, и все 20.
Возможно, эти слова вам покажутся немного странными, как и мое мнение по некоторым другим поводам. Я понимаю, что у меня есть какое-то не очень правильное, презрительное отношение к людям. Я иногда как будто считаю себя выше них. Всем остальным кажется, что это действительно так, но это не совсем так. Я не высокомерен.
Я часто высмеиваю людей, потому что многие из них кажутся мне смешными. Я постоянно вижу, как разные люди совершают одни и те же действия. Иногда они делают что-то неосознанно – и это тоже выглядит забавно. Я обычно подхожу к людям либо с научной, либо с оценочной точки зрения. И поэтому может казаться, что я высокомерный, странный или злой. Но я вещаю истину или свое мнение (которое может не быть истиной). А все обижаются и на первое, и на второе.
Например, особенно забавными мне кажутся девочки. Не все, конечно. Есть и весьма благоразумные особы, очень интересные личности. Но мне до 17-ти лет попадались почему-то девочки определённого типа. Такие, над которыми хочется посмеяться, поиздеваться. Но при этом я всегда балансировал на грани. Если я влюблялся в девочек, то сразу начинал над ними издеваться. Это были, наверно, не настоящие влюбленности, а так – поверхностные чувства, основанные на поверхностных суждениях, но они сразу откликнись в моей душе злобой. Но обо всем по порядку. Почему я так отношусь к девочкам? Не потому, что я высокомерный – повторюсь. Потому что мир так работает. И я ничем не лучше них. Но я вижу их отсутствие логики, а они свое – нет.
Знаете, когда понимаешь, как именно себя ведут девочки, считываешь их алгоритм поведения, то начинаешь видеть их почти насквозь. И это, как минимум, забавно. Достаточно примитивные жесты, одинаковые взгляды, одинаковые попытки сказать что-нибудь «колкое», одинаковый флирт, одинаковая походка, да и одеваются многие крайне интересно. Была у меня такая одноклассница, которая ходила с огромным декольте (такие даже светские львицы 19-того века не носили). Всегда вниз надевала либо что-то ужасно облегающее, либо ужасно короткое и облегающее. Всегда обильно красилась и делала такие губы: красный, да еще и уточкой. Сама девочка фигурой обделена не была, ей было что подчеркнуть, но вот умом ее, видимо, и вправду немного обделили. Ну или я не знаю: быть может, так все девочки мыслят. Это у них генетически. Слишком уж много я таких знаю. Но не хочется в это верить, если честно. Вот хоть убейте, не хочется.
Так вот, эта девочка ходила, одевшись настолько вызывающе, что не взглянуть на нее было трудно. А если кто-то на нее смотрел, то она подходила и сразу начинала: «Да как ты можешь на меня пялиться? Играют гормоны? Иди подрочи! Убирай свою гадкую природу! Сколько девушек из-за таких как вы сидят изнасилованные! Что же нам теперь, нельзя красиво одеться? Нельзя надеть что-то хоть слегка облегающее? Ну? Отвечай! Гребанный сексист! Что, хочешь пялиться на меня? Еще раз посмотришь – врежу. На, смотри, смотри! За просмотр платят деньги! Ах, ты что, да как ты посмел назвать меня проституткой? Тупые стереотипы о женщинах! Тупые мужики! Я что, из-за вас, не могу теперь и слова сказать?».
Вот вы наверно думаете: какую я несу чушь. Совсем уже с катушек слетел. А вот я не шучу ни малейшей капельки. Передаю слова этой девочки дословно.
Вы представьте, она же правда так думает. То, что может показаться со стороны нелепостью – действительность, которая нас окружает. Она верит, что если она будет почти голая ходить по коридору, на нее никто не посмотрит, все ее нормально будут воспринимать. У нее же это «личное пространство». У нее же «моральная и физическая свобода».
Как говорит один мой друг: «Что блять?» Вот и у меня, если честно, дальше этого реакция не продвигается.