29 апреля 1627 года, в разгар осады Ла-Рошели, кардинал Ришелье совершил смелый и дальновидный поступок. Он аннулировал существовавшие ранее и конкурировавшие между собой торговые канадские общества и основал единую «Компанию ста акционеров Новой Франции» (Compagnie des Cent-Associés de la Nouvelle-France). Компания получила пятнадцатилетнюю монополию на торговлю пушниной в обмен на обязательство колонизации долины Святого Лаврентия. Каждый из ста акционеров инвестировал три тысячи ливров – в их числе был сам Ришелье и его советники. Таким образом, начальный капитал составил внушительную сумму: 300 тысяч ливров. По амбициозному плану Его Высокопреосвященства, Канада должна была превратиться в колонию, населенную 40 тысячами французов. Для этого требовалось отправлять в Северную Америку 3 тысячи колонистов ежегодно.

Реформаторский дух Ришелье особенно заметен в его канадском эдикте. «Компания ста акционеров» получила юридические права на огромную территорию «от Флориды до Полярного круга», что стало открытым политическим заявлением в сторону Лондона и Мадрида, главных соперников в колониальной Америке. Но молодые дворяне из Прованса, Гаскони или Шампани не горели желанием переселяться в Новый Свет. Веками бытовал предрассудок, что «презренной» коммерцией могут заниматься лишь «плохие французы». В 1629 году Ришелье ввел в свод законов королевства отдельную статью, уточнявшую, что морская торговля не ведет к потере дворянства. Более того, монсеньор первый министр объявил, что незнатные акционеры «Компании Новой Франции» могут рассчитывать на дворянские титулы.

Прижизненных портретов Самюэля де Шамплэна не сохранилось; все его многочисленные изображения – плод фантазии художников последующих поколений. Поэтому мы представляем Шамплэна очень похожим на д"Артаньяна, подлинный лик которого также сокрыт во тьме веков. Мы знакомы лишь с романтическим образом: военный камзол, дерзкий взгляд, длинные волнистые волосы, мушкетерские усы и бородка.

Как писал Андре Моруа, «мало знать темперамент человека, чтобы понять его судьбу: темперамент лишь канва, по которой вышивают свои узоры события и воля». Шамплэн, подобно многим пионерам-исследователям эпохи Великих географических открытий, мечтал найти путь в Индию и Китай через север и запад Америки. Его первая экспедиция по реке Оттава закончилась безрезультатно. Требования момента были иными: Шамплэн вернулся во Францию, чтобы набрать колонистов, и привез с собой монахов-францисканцев, которые помогали ему распространять христианскую веру среди туземцев. Но от своих планов он не отступился: снова поднялся по Оттаве, шел где по воде на индейских берестяных лодках, где сотни лье пешком и первым из европейцев увидел и описал регион Великих озер – сначала добрался до Пресноводного моря, как тогда называли озеро Гурон, затем пересек равнины и достиг берегов Онтарио.

К несчастью для Шамплэна, в Европе разразилась очередная англо-французская война. Летом 1628 года шесть британских военных кораблей под командованием Дэвида Керка – уроженца Дьеппа, попросившего убежища в Англии, – осадили Квебек. В послании, доставленном французом из числа попавших в плен, Керк доводил до сведения господина Шамплэна, что он уполномочен королем Великобритании Карлом I «овладеть территорией Канады». На предложение капитуляции Самюэль де Шамплэн ответил гордым отказом. Керк решил не штурмовать город на скале, а взять французов измором: к весне единственным пропитанием квебекцев стали коренья, которые они выкапывали в окрестных лесах. Керк возобновил свое предложение, и 20 июля 1629 года истощенные голодом и цингой горожане, не дождавшись помощи от матери-Франции, капитулировали. Англичане разграбили Квебек, а градоначальника Шамплэна отправили в Лондон в качестве пленника.

Во французской столице Керка публично объявили врагом королевства и заочно приговорили к смертной казни. На Гревской площади перед парижской ратушей сожгли чучело «изменника и пирата», но в Лондоне король Карл I в торжественной обстановке посвятил Керка в рыцари. Впрочем, фортуна была особенно переменчивой в те времена: сэр Дэвид Керк умрет в английской тюрьме во времена Кромвеля.

Квебек находился в руках британцев до 1632 года, когда по Сен-Жерменскому мирному договору Ришелье удалось вернуть французскую Канаду. В качестве ответного жеста Людовик XIII заплатил огромное приданое за свою сестру, принцессу Генриетту Марию, вышедшую замуж за короля Карла I.

Самюэль де Шамплэн возвратился в свой город в качестве первого губернатора Новой Франции. Он оказался способным администратором, умевшим ладить и с колонистами, и с местными племенами индейцев-гуронов, и с французским королевским домом. Квебек понемногу становился процветающим торговым городом, а его основатель умер в нем в последние дни 1635 года, окруженный всеобщим уважением и почетом. Потомки первых квебекцев воздвигли монумент своему губернатору на вершине скалы, в центре Верхнего города.

Министр-кардинал Ришелье ушел из жизни спустя семь лет, в декабре 1642 года. Его именем названа крупная река в Канаде. Другим достойным памятником герцогу стал основанный на острове при слиянии двух рек, Оттавы и Святого Лаврентия, в том же 1642 году город Монреаль. Сегодня «город королевской горы» – так переводится Монреаль – второй в мире после Парижа по числу говорящих по-французски жителей.

Наш старый знакомец д"Артаньян в те бурные годы служил в роте королевских мушкетеров, но не был замечен ни в интригах с алмазными подвесками королевы, ни у стен мятежной Ла-Рошели. Подпавшим под обаяние творчества Дюма трудно смириться с мыслью, что трое друзей отважного гасконца – Атос, Арамис и Портос, – скорее всего, не служили вместе и вряд ли были знакомы. Великий романист, сочиняя «Трех мушкетеров», использовал найденные им в марсельской библиотеке «Мемуары господина д"Артаньяна, капитан-лейтенанта первой роты королевских мушкетеров». Сам Дюма знал, что «Мемуары» – всего лишь умелая подделка, смесь реальных событий с безудержным вымыслом, впервые опубликованная в 1700 году в Кельне и принадлежавшая перу Гасьена де Куртиля де Сандры, автора ряда подложных «воспоминаний» (за что сей скандальный борзописец оказался в Бастилии).

Как утверждал Александр Дюма, «история для меня – всего лишь гвоздь, на который я вешаю свою картину». Большей частью его «картины» выполнялись в вольном стиле. Интересно, что другой, не менее известный гасконец, королевский мушкетер, дуэлянт и литератор Сирано де Бержерак, воевавший вместе с д"Артаньяном при Аррасе, в одном из своих трактатов переносился в Квебек, где вел философские беседы с губернатором Новой Франции.

После смерти Ришелье дела обширной колонии Новая Франция находились в ведении Николя Фуке, сюринтенданта (на современном языке – министра финансов) короля Людовика XIV. Он контролировал заморскую коммерцию и, среди прочих званий, носил титул вице-короля Америки. Сын судовладельца из Бретани, ставшего советником Ришелье, Николя Фуке на вершине карьеры приобрел за миллион с лишним ливров остров Бель-Иль в Атлантическом океане – стратегический пункт, который служил рейдом для кораблей, идущих из Америки.

В этой новой французской главе Александр Дюма отыскал очередной «гвоздь» истории, имя которому Шарль Ожье де Бац де Кастельмор. Взяв более родовитую материнскую фамилию, д"Артаньян постепенно завоевывал место под солнцем, но вовсе не так, как описано в «Трех мушкетерах» или «Двадцати лет спустя». Он поступил на службу к кардиналу Мазарини, преемнику Ришелье. В течение ряда лет храбрый «солдат кардинала» выполнял самые секретные и деликатные поручения двора. Наконец, в 1661 году гасконец получил свой шанс войти в Большую Историю.

Безудержное казнокрадство и взяточничество Фуке вызвали гнев молодого короля Франции Людовика XIV. «Спецоперация» по аресту зарвавшегося олигарха осуществилась под руководством младшего лейтенанта конной роты мушкетеров д"Артаньяна и подробно, хотя и неточно, описана Дюма в «Виконте де Бражелоне». 5 сентября 1661 года, в двадцать третий день рождения Людовика, д"Артаньян взял Николя Фуке под стражу на Соборной площади Нанта. Под усиленной охраной мушкетеров бывшего вице-короля Америки препроводили сначала в Бастилию, а затем под руководством его личного тюремщика д"Артаньяна – в отдаленный замок Пиньероль, где в те же годы появился таинственный узник, которого позднее окрестили «Железной маской».

На смену вальяжному аристократу Фуке пришел сухой чиновник Жан-Батист Кольбер, новый министр финансов королевства. Для купеческой вольницы Канады наступило время перемен. Кольбер, сын торговца сукном из Реймса, разделял взгляды Ришелье на колонизацию американских земель. Результаты первой переписи населения Новой Франции были неутешительны: на ее бескрайних просторах проживало немногим более трех тысяч «добропорядочных католиков». Французы по-прежнему не соблазнялись «страной мехов». Торговый люд, так же как кандидаты в земледельцы, предпочитал снегам Канады теплый Карибский бассейн.

В 1663 году Людовик XIV, не удовлетворенный деятельностью частных компаньонов в Канаде, объявил Новую Францию королевской провинцией. Руками Кольбера «король-солнце» учредил в Квебеке новую административную систему. Отныне провинция управлялась Высшим Советом (Conseil Souverain), которому вменялось в обязанность следить за выполнением монарших эдиктов. Во главе Совета стояли губернатор, отвечавший за оборону колонии; интендант, в чьи обязанности входило отправление правосудия и экономическое развитие; и епископ, ведавший делами церкви и потому имевший огромное влияние.

В Верхнем городе, аристократической части Квебека, доминировала католическая власть: все дороги вели к Соборной площади с массивным кафедральным собором Нотр-Дам, рядом находились Духовная семинария и обитель ордена Святой Урсулы. Еще при жизни Шамплэна, в 1635 году, орден иезуитов открыл в Квебеке школу для мальчиков и колледж, первое высшее учебное заведение в Северной Америке. Известные своим педагогическим опытом, иезуиты постарались создать колледж, конкурирующий с европейскими школами. Давались курсы классической грамматики (латинской и греческой), обществоведения, риторики, философии, математики. В 1639 году прибывшие на берега Святого Лаврентия монахини-урсулинки основали монастырь и при нем школу для девочек – старейшее на континенте женское образовательное учреждение.

Вход в семинарию Квебека

Среди наиболее почитаемых фигур в истории старого города – первый епископ Новой Франции Франсуа Ксавье де Монморанси-Лаваль, который поселился в Квебеке в 1659 году. Дворянский род Монморанси был знаменит в ту пору, когда о Бурбонах никто еще и не слыхивал. Представители семейства отмечены во всех французских анналах, поскольку дали королевству двенадцать маршалов и шесть коннетаблей, однако сегодня древний род чаще вспоминается в связи с персонажем XV века Жилем де Ре, прототипом Синей Бороды. Другой дальний родственник и современник квебекского епископа, герцог Анри де Монморанси, носил титул наместника Новой Франции. Герцог поднял восстание в защиту прав старого дворянства, потерпел поражение и был казнен в Тулузе в 1632 году, но его именем Шамплэн назвал гигантский водопад в окрестностях Квебека.

Епископ Франсуа Ксавье де Лаваль происходил из младшей ветви древа Монморанси. Деяния его на канадской земле были обширны. Епископ организовывал приходы, школы и больницы, строил храмы, а в 1663 году основал Духовную семинарию Квебека, архитектурный ансамбль которой доминирует в силуэте Верхнего города. На основе семинарии впоследствии возник старейший франкоязычный университет Канады, носящий имя преподобного Франсуа Лаваля (Université Laval).