– Отличная у тебя глиссада, Велчер. Но надо чуть–чуть поработать над посадкой.

Я рывком скинул с плеч ранец и навис всей массой над ними:

– Вы что вытворяете?! Проповедники, чтоб вас!!!

Беата скромнехонько одернула короткую тунику на круглых коленках и поинтересовалась:

– О чем это ты?

– О чем?! Думаешь, я не знаю, как работает боевой офицерский набор имплантов? Скорость, сила… Сверхчеловек, да и только! Кому вы хотели втереть очки? Мне?! У него встроенный процессор! Стимоний закрыт для электроники, это знают все! Никаких коммуникаторов, даже питомцы отрубаются. Нас, демонов из бывших военных, полгода катали по клиникам, чтобы извлечь все электронные штучки. Стоит забыть хоть одну и система иммунитета сожрет тебя заживо. Никому и в голову не придет, что тут, в Стимонии, может выжить человек с работающим нейроцентром! А он есть! Это – Элки!

– Ты бредишь, Велчер, – с неприязнью в голосе бросила Беата.

– Неужели? Хорошо, я немедленно доложу свои соображения Си–Таку. Очень хочу посмотреть на его реакцию!

– Стой! Погоди! Куда ты собрался? Погоди, я прошу! Даже, если я гипотетически с тобой согласилась… Дальше что? Ты пойдешь и сдашь человека, с которым делил хлеб и тяготы похода? Так ты понимаешь братство и взаимовыручку? Так ты понимаешь свою задачу, проводник? Испортить миссию, за которую ты отвечаешь?

Словом «проводник» она ожгла меня, словно кнутом. Мне только что снова показали мое место. Без малого минуту мы молчали, потом уже совсем тихо я спросил:

–Да кто вы такие? Почему присвоили себе право залезать людям в голову и душу?

Беата холодным блеском глаз встретила мой взгляд:

– Мы несем людям Слово. Слово «Кодекса». Мы посланы, чтобы вразумлять. Тот, кто пройдет Лавакрон, не должен сюда вернуться. Ты наверняка все давно понял, ты же – не идиот! И чего вдруг тебе пришло в голову начать ломать здесь комедию с бурной истерикой?

Лазарь успокаивающе поднял руку:

– Дорогой Велчер, я все тебе объясню. Только не здесь. Ниже.

– Значит, в Прайде был Яри. В Стиме останется Элки. В Инфиделити вы тоже кого–то внедрили. А ты сама, Беата? Где твое место? В Сарварии? Или в пустыне Атернума?

– Нет, Велчер. Остальная группа пойдет вглубь до самого Эпрона. Больше мы никого не оставляем.

Линия Слика. Заплыв в глубину

Получив внезапный моральный свинг от Беаты, я, как ни странно, пришел в себя. И чего мне вздумалось так встрять в местные проблемы, когда сам пребываю по уши в дурно пахнущем веществе? Нет, не сижу, а двигаюсь без определенной цели и направления и впереди прогнозирую серьезное понижение уровня почвы. Хватит! Определить, куда ветер дует, и двигать отсюда – такая у меня теперь позиция. Но уже через минуту мои мысли свернулись в клубок на одеяле возле упругого тела моей нынешней подружки. Девушка вела себя со мной так, словно страдала раздвоением личности. Холодная и ироничная днем, неистовая и требовательная ночью. К этому невозможно было привыкнуть. Я просыпался с мечтательной улыбкой на губах, которая тут же скисала от ее первого отстраненного взгляда.

В Стиме, меж тем, начали твориться чудные дела. Преображение Элки застало этот замкнутый мирок врасплох. После драки он увел за собой побежденных арбитров и пропал вместе с ними на несколько дней. Си–Так за это время похудел настолько, что одежда висела на нем, как на гардеробной вешалке. Народ бурлил в недоумении. На фоне оглушительного разгрома Праведников потерялись даже прелестные электронные игрушки, коими теперь наводнили Стимоний. Нет, люди активно их осваивали, парочка особенно рьяных авантюристов даже умудрилась свернуть себе шеи при помощи глупой головы и летательного ранца, но все напряженно ждали новостей. И сенсация пришла. Наутро четвертых суток смуты и безвластия озеро облетела весть: клан Праведников расформирован, должности третейских судей упразднены. Из осколков его структуры возродилась новая формация – сообщество Просветленных. Туда свободно записывали всех желающих – и мужчин, и женщин, пол не имел значения. Жить по «Кодексу» – вот что являлось смыслом существования для истинного Просветленного. Кто же нес робким страждущим светлые ростки истины? Нетрудно догадаться. Но я уже перестал чему–либо удивляться в Лавакроне. Мужик с лицом убийцы начинает проповедовать, лысый грешник оказывается философом, громила с гантелями вместо кулаков становится духовным пастырем. Удивляла лишь та готовность, с которой коренные стимонийцы примкнули к новым знаменам. Клан «Доминорум» мгновенно понес жестокие потери в составе, монолитный строй феминисток тоже изрядно поредел. Си–Таку и Марше впору было начинать думать о мезальянсе.