— Мы доедем до города, а там снимем машину, ни к чему заставлять Виталия мотаться с нами. У него, насколько я знаю, тоже выходной должен быть, — проговорила Волжак, глядя то на мать, то на стол, но никак не на отца.

— У него плавающий график, и тебе это известно. Он – водитель, и я плачу ему за это деньги. Даже если это его выходной.

— Если ты платишь ему деньги, это не значит, что он твой раб, — не унималась Волжак. Ну, ясно, очередная стычка.

— Катерина, ты не с той ноги встала? Или не с той постели? – ухмыльнулся Волжак-старший, а я поняла, что он в курсе о наших маленьких ночных передвижениях.

— Не твое дело, с какой постели я встаю, — почти прошипела Волжак и даже привстала.

— Саша, Катя, — строго проговорила Светлана Юрьевна, — успокойтесь оба. Господи, вы оба взрослые люди, почему вы ведете себя, как маленькие?!

— Извини, мам, — чуть улыбнувшись, пробормотала Волжак.

— И отец прав, — уже мягче добавила женщина, — с Виталием вам будет удобнее. Он с удовольствием побудет с вами. Так я хотя бы не буду переживать, все ли с вами в порядке.

— Хорошо, мам, как скажешь, — вздохнула Волжак и посмотрела на меня. – Ну, что, ты готова?

— Да, — утвердительно кивнула я, и, поблагодарив родителей Волжак, встали из-за стола.

***

— Почему вы постоянно ругаетесь с ним? – недоумевала я. – Нет, я понимаю, что он не слишком радушен, но, мне кажется, это именно из-за того, что просто ему сложно принять тот факт, что ты… Что мы…

— Ему сложно принять тот факт, что его дочь – проклятая лесбиянка, позор семьи, и к тому же, не имеет никакого желания участвовать в семейном бизнесе. Мой отец растил меня, как наследника, а в итоге… — Волжак пожала плечами и уставилась в окно «Мерседеса».

Виталий вез нас в центр города и предусмотрительно сделал музыку чуть громче, чтобы предоставить нам хоть какое-то уединение. Этот парень, несмотря на его угрожающий вид, нравился мне все больше.

— И что, вы никогда не были близки с ним как отец-дочь? Посиделок на коленях у отца, объятия, секреты, разговоры по душам… Нет? – поинтересовалась я, радуясь, что Волжак не послала меня в задницу после того, как я снова подняла эту тему.

— Ну, почему же, напротив, — покачала она головой. – Мы были очень близки. Пока он не узнал, что мне нравятся девушки. А потом как отрезало, — усмехнулась она, но я услышала грусть в этой усмешке. – Но он пытался «вылечить» меня, как мог.

— Даже выдал замуж? – тихо спросила я.

Волжак напряженно вглядывалась в мелькающие за окном дома, поджав губы.

— Это все уже не важно. Смотри, мы почти на месте, — она указала рукой куда-то чуть правее дороги, по которой мы ехали, а я поняла, что день откровений окончен.