— Конечно, я в курсе, — кивнул Волжак, не отводя взгляда. – Но у тебя односпальная кровать.
— В гостевой комнате стоит двуспальная, — не сдавалась моя женщина.
— Это другая, — резко ответил Волжак-старший. – В той меняют напольное покрытие и обновляют стены, так что она временно не функционирует. А в этой кровать тоже односпальная.
— О, дай угадаю, — усмехнулась Волжак, — ремонт в ней начался буквально вчера, не так ли?
— Нет, там идут работы уже несколько дней.
— Катюш, это правда, — каким-то извиняющимся голосом проговорила Светлана Юрьевна. – Уже с неделю там постоянно идут работы. Мы их приостановили на выходные, но после праздников рабочие вернутся.
— Ну, значит, мы обе ляжем в моей комнате, — безапелляционно заявила Волжак, начиная вставать.
— Ты что, маленький ребенок? – не слишком дружелюбно спросил отец Екатерины Александровны. – Не можешь спать одна? Вам там все равно будет неудобно.
— А мне кажется, это ты пытаешься что-то мне доказать, — в той же интонации проговорила Волжак, а мне стало ясно, что если не вмешаться, то начинающаяся перебранка грозит перейти в полномасштабные военные действия.
— Кать, я думаю, ничего страшного, если мы пару ночей проведем порознь, — кажется, я сама еле слышала свой голос.
Волжак посмотрела на меня, и в ее глазах, цвета свинцовых грозовых туч, я увидела сначала промелькнувшее удивление, а потом что-то наподобие раздражения.
— Серьезно? – недобро ухмыльнувшись и подняв свою эффектную бровь, спросила она, хотя вопрос был чисто риторическим.
— Я рад, что хоть кто-то из вас ведет себя по-взрослому, — проговорил Волжак-старший и тоже встал. – Идемте, Ирина Николаевна, я провожу вас. Катерина, обсуди с мамой завтрашний ужин, — сказав это, Александр Николаевич указал рукой на дверь, намекая, что нам пора. Я встала и посмотрела на Волжак, в надежде хотя бы взглядом дать ей понять, что я сделала это только из-за того, что не хотела, чтобы их очередная ссора испортила всем вечер. Но Волжак демонстративно отвернулась, даже не взглянув на меня. Очевидно, она восприняла это так, будто я встала на сторону ее отца. Ну, что ж, если она считает, что я могу так поступить, пусть. Потом сама будет извиняться, когда осознает свою ошибку.
========== 8 ==========
Я прошла за отцом Волжак по коридору, а затем по лестнице. Он рассказал о примерном расположении комнат в их доме, и так я узнала, что комната Волжак была в самом конце коридора, немного дальше, чем та, которую выделили мне. Также на втором этаже располагался кабинет Александра Николаевича, их со Светланой Юрьевной спальня, еще одна гостевая, и прачечная. На первом была гостиная, «цветочная комната», выходящая на задний двор, столовая, кухня и две «комнаты прислуги», как выразился сам Волжак.
Пока он рассказывал мне все это, мы дошли и остановились перед светло-коричневой дверью.
— Ирина Николаевна, я могу быть откровенным? – проговорил Александр Николаевич, открывая дверь в комнату и пропуская меня вперед.
— Конечно, — кивнула я, оглядываясь. Тут было довольно мило и уютно. Большое окно напротив двери выходило на заднюю часть дома, и я видела верхушки каких-то кустов или низкорослых деревьев. На окне висели светлые занавески со сборкой посередине, а на самом подоконнике стояло три горшка с цветами. У другой стены справа стоял небольшой шкаф, а слева кровать. Нечто среднее между одноместной и полуторкой. Но, учитывая, как я сплю, нам с Волжак, действительно, на ней было бы не слишком удобно.
— Я все могу понять… — продолжил Волжак и замялся. – Ладно, не понять, а… осознать, — он кашлянул в кулак и снова посмотрел на меня. – Но я бы не хотел, чтобы в моем доме… Вы… В общем, я буду рад, если вы останетесь в своей комнате, а Катерина в своей.
Я молча смотрела на него, пытаясь понять смысл его действий. Он нас сам пригласил, он знал, что мы не просто подружки или соседки по квартире, тогда почему он не может вынести даже мысль о том, что мы будем просто вместе спать? Это же не значит, что мы тут же устроим Содом и Гоморру!