***

Когда «Мерседес» остановился на большой площадке, засыпанной светлым гравием, я увидела, как широкие двойные двери дома открылись. Погода в этом году была странная – несмотря на довольно холодную зиму, еще в апреле почти весь снег уже сошел. Но тут еще кое-где виднелись небольшие нерастаявшие кучки, наверное, потому что все же это была не городская местность.

Я сглотнула и только собралась открыть дверь, как Волжак придержала меня за руку.

— Расслабься и ни о чем не беспокойся, хорошо? – она смотрела своими невозможно красивыми и пронзительными серыми глазами прямо на меня. И я снова сглотнула.

— Почему у меня ощущение, будто я приехала на экзамен? – тихо пробормотала я, наблюдая, как Волжак-старший направляется к машине, спустившись по массивным ступеням.

— Не переживай, «не зачет» ты не получишь, — усмехнулась она и повернула голову, когда Александр Николаевич открыл дверь с ее стороны. С моей стороны дверь тоже открылась, но уже при помощи Виталия.

— Добрый вечер. Ну, как доехали? – поприветствовал нас Волжак-старший. Он был в брюках, рубашке без галстука и пиджаке, накинутом на плечи. Тут все ходят в деловом стиле? Ее мать встретит нас в накрахмаленной блузке? Черт, а я приперла мягкий домашний костюм с собачками, который специально купила. Но, по всей видимости, разумнее было прихватить офисный наряд.

Волжак-старший попытался поцеловать Екатерину Александровну в щеку, но она ловко увернулась. А когда к ним подошла я, то пожал мне руку, сдержанно улыбаясь.

— Прекрасно. Даже пробок не было, — проговорила Волжак, тут же хватая меня за руку. Если у нас дома я немного смущалась, что ее отец видит наш телесный контакт, пусть и весьма скромный, то сейчас я была ей благодарна, поскольку мое нервное напряжение было на максимальном уровне.

— Отлично. Вы голодные? Могу сказать Ане, чтобы она приготовила ужин, — проговорил Волжак-старший и посмотрел на водителя, который открыл багажник и достал мой чемодан и сумку Волжак. – Виталий, отнеси сумки в дом, — после того, как парень кивнул, глава семейства Волжак снова обратился к нам, — пойдемте, дамы, нечего тут мерзнуть. Светлана Юрьевна уже заждалась. Так что насчет ужина?

— Я не голодна, — ответила Волжак и взглянула на меня, когда мы все направились к дому. – Ты хочешь есть?

Я отрицательно покачала головой, хотя есть я хотела. Ну, мы столько времени провели в аэропорту, потом перелет, потом дорога сюда… Но не буду же я одна сидеть ужинать.

Отец Волжак странно усмехнулся и сказал:

— Тогда посидим в гостиной. Выпьем кофе и, может, у нас есть какие-то крекеры или что-то в этом роде.

Готова поспорить, он понял, что я голодна. Но в ответ я лишь мило улыбнулась и крепче вцепилась в руку Волжак.

***

Когда мы вошли в дом, то нас встретила миловидная женщина, одетая, слава Богу, в нормальную человеческую одежду, а не фрак и цилиндр. Она широко улыбнулась и раскинула руки для объятий. И тут, мельком взглянув на Волжак, я снова открыла рот от удивления. Она растянула губы в теплой улыбке. Не сдержанной, не дежурной и вынужденной, а теплой и искренней!

— Ну, наконец-то, — мать Волжак подошла к ней и крепко обняла, поглядывая при этом на меня и не переставая улыбаться. – Я счастлива, что вы здесь.

Волжак тоже обняла ее, и когда рука Светланы Юрьевны несколько раз прошлась по спине моей любимой женщины, погладив, сама Светлана Юрьевна оторвалась от Волжак и, протянув руку, посмотрела на меня прямым, но теплым взглядом.

— Рада с вами познакомиться, Ирина.