Практические понятия

Три взаимосвязанных понятия составляют основу этого терапевтического процесса: ритмическая синхронность, кинестетическое осознание и кинестетическая эмпатия. Эти понятия содействуют развитию конструктивных отношений, которые, в свою очередь, способствуют сотрудничеству, расширению возможностей и взаимности (Kleinman, Hall, 2006, p. 4).

Ритмическая синхронность – это способность сонастраиваться на себя и на пациентов. Она может возникнуть во время движения в ритме с другим человеком (например, во время прогулки с ним, дыхания в одном ритме или даже во время разговора в темпе, который дублирует его ритм). Когда ритм танцевально-двигательных терапевтов не совпадает с ритмом пациентов, их движения могут стать слишком быстрыми или слишком медленными, они могут давать слишком сложные указания или даже говорить слишком быстро. Это приводит к тому, что пациенты отстраняются, почувствовав чрезмерную усталость. Однако если терапевты смогут сознательно подстроиться под ритмы пациентов, позже в ходе этого процесса они получат возможность разделить и их эмоции.

Кинестетическое осознание – это способность физически ощущать свое Я на внутреннем и внешнем уровне. Например, танцевально-двигательные терапевты могут проводить лечебное вмешательство и одновременно концентрироваться на собственных внутренних состояниях и ощущениях. Если они полагаются исключительно на свой когнитивный разум и не в контакте с языком тела, их интервенции могут отражать отсутствие у них связи с самими собой, поэтому вполне вероятно, что их пациенты будут реагировать с той же степенью отрешенности. Чтобы облегчить переживания, которые помогают их пациентам воспринимать и регулировать свои чувства, они должны не только уметь управлять собственными чувствами, но и понимать, как это сделать, не теряя своего терапевтического баланса. Необходимо сохранять соответствующие границы, чтобы удерживать баланс между сонастройкой с пациентами и одновременно с самими собой (Bloomgarden et al., 2003, p. 9–10).

Мириам Роскин Бергер объясняет третье понятие – кинестетическую эмпатию – как восприятие эмоционального поведения других и одновременное ощущение этого в своем собственном теле (Berger, 1956, p. 170). Кинестетическая эмпатия представляет собой способность терапевта содействовать совместному выражению чувств, где терапевт сопровождает и поддерживает пациента на эмоционально-двигательном уровне. Герштейн с соавторами (Gerstein et al., 2004, p. 16) утверждают: «Тонкая настройка на свое Я (кинестетическое осознание) может позволить терапевтам отсеивать и отделять чувства, которые свидетельствуют о том, что они слишком отождествляются с пациентом, в то же время допуская возможность того, что они таким образом соприкасаются с проблемами пациента телесным, менее сознательным способом [кинестетическая эмпатия]».

Реакция танцевально-двигательных терапевтов может включать осознание собственного ощущения пациента, основанное на тех чувствах, которые они испытывают. Палларо (Pallaro, 2007) считает, что «недавнее открытие зеркальных нейронов может свидетельствовать о том, что способность реагировать на состояния чувств других и понимать их, по сути, является результатом телесно проживаемой кинестетической эмпатии» (p. 183).

Чтобы побудить пациентов с расстройствами пищевого поведения понять свои ощущения, связанные с пребыванием в собственном теле, – а ведь именно это является главной составляющей настоящих перемен, – необходимо сосредоточиться на фасилитации переживаний, обращающихся к языку тела, выражению чувств и мыслей, лежащих в основе представленных проблем. Это, в свою очередь, влияет на то, какой жизнью они будут жить, и служит признаком того, что восстановление произошло и что пациент находится на пути к более полной, более осмысленной и продуктивной жизни (Ressler, Kleinman, 2006, p. 17). Для сравнения: когда пациенты пытаются удержать все под контролем, они производят запланированные, вынужденные действия, заставляющие их чувствовать себя напряженно, подавленно и отчужденно от самих себя. Когда мы помогаем пациентам взять ответственность за самих себя, они получают возможность следовать своим подлинным жизненным силам, отыскивая естественные источники внутри себя, открывающие новые возможности. Одна пациентка, Мэри, объяснила мне, что это значит для нее. Вот ее слова: «Удерживать все под контролем – это значит тратить так много энергии, пытаясь достичь совершенства во всех смыслах этого слова, что упускается из вида повседневная жизнь. Беда в том, что попытки удержать все под контролем, как правило, приводят к тому, что очень многое выходит из-под контроля. Тогда жизнь наполняется стрессом, и мы целиком сосредоточиваемся на его контроле. Я хочу со временем научиться чувствовать себя так, как будто мне не нужно контролировать все. Я хочу, чтобы было так, что я могу позволить жизни идти свои чередом. Когда вы берете на себя ответственность за свою жизнь, вы доверяете своей настоящей, истинной сущности. Вы знаете, что с вашей истинной сущностью все в порядке, и вы знаете, что вы можете верить этой внутренней части себя в каждом аспекте вашей жизни. Это, должно быть, чудесное чувство. Именно к этому я стремлюсь: уметь доверять себе достаточно, чтобы хотеть взять на себя ответственность за свою жизнь».

Клиническое применение

Способность терапевта поддерживать наполненную смыслом экспрессию приводит к тому, что пациенты получают способность ощутить более прочную связь со своим телом, доверять своим чувствам, исследовать то, что они передают через язык своего тела, и обнаруживать метафорические связи между тем, как они двигаются по жизни, и проблемами, с которыми они сталкиваются (рисунок 8.1). Ниже описана сессия, на которой группа из семи пациентов была вовлечена в процесс, который помог добиться всех вышеназванных целей.

Для начала я попросила каждого члена группы определить свои ощущения. Это позволило мне получить представление об их способе коммуникации, выслушать все, что они хотели сообщить группе, например, чувствуют ли они беспокойство, болит ли у них голова, волнуются ли по поводу сессии с семьей. Я приняла к сведению все, что они рассказали, вместе мы выбрали музыку и приготовились двигаться по комнате, чтобы начать исследовать помещение, где мы сейчас находимся. Далее, я попросила каждого выбрать для себя комфортное место. Так как многие люди с расстройствами питания обычно хорошо выполняют роль ведомых, я стала искать проявления спонтанной или аутентичной экспресии. Я также искала признаки лидерства, которые можно было бы задействовать. Мне показалась интересной конфигурация группы, поскольку она, словно нить, могла вывести меня куда-то еще. Я попросила каждого пациента описать, как они видят эту конфигурацию, если ее можно было бы изобразить точками. Каждый из них нашел описание, такое как «птицы», «свободная форма», «расширяющийся», и это привело к ассоциации со свободой и полетом. Желая узнать, что это может означать для пациентов, я решила исследовать эти ассоциации в движении, чтобы лучше их понять. Я попросила каждого пациента инициировать свободные, широкие движения. Мы все присоединились к ним, пытаясь понять, как каждое выполняемое движение ощущается в нашем теле. Каждое движение получало невербальное и вербальное подтверждение через одобрительные замечания, исходившие от меня и членов группы.

Рис. 8.1. Исследование ощущения себя свободным

Последней начала движение Тэсс. Она изобразила движения пловца брассом. Чувствуя, что это движение ясное и дает возможность фокусировки, я решила развивать его дальше, прося всех поработать с партнером и выявить собственный творческий способ перемещения в пространстве. Я знала, что, делая это, мы будем решать проблему эмпирически и что, следуя этой логике, мы будем метафорически работать над способами решения проблем пациентов, связанных с привнесением изменений в их жизнь. Я поняла, что это приведет нас как группу и каждого в отдельности к тому, чтобы пролить свет на значимые проблемы, которые касались отношения каждого пациента с собой и другими и заставляли их обращаться к расстроенному пищевому поведению вместо того, чтобы разобраться с лежащими в его основе более серьезными эмоциональными проблемами.

После того как пары успели выбрать и попрактиковать движения, я попросила каждую пару исполнить эти движения. Мы с группой наблюдали за тем, как каждая пара перемещается через пространство, затем пары поделились своими наблюдениями (рисунок 8.2). Мы добавили наши собственные комментарии к увиденному, отражавшие индивидуальную точку зрения участниц из позиции наблюдателя. Каждая пара поочередно повторила все заново, но с закрытыми глазами, чтобы усилить свои ощущения.

Наблюдения и выводы

1. Энн и Мардж прыгали как лягушки, отталкиваясь друг от друга. Энн выявила у себя боязнь приблизиться к себе и другому человеку, в то время как Мардж, профессиональная танцовщица, признала, что ее часто настолько увлекает танец, что она отрывается от собственного тела. Она распознала в этом знакомый ей паттерн игнорирования своих внутренних сигналов, реализация которого часто приводила ее к серьезным физическим травмам. Она также признала, что это отчуждение от себя заставляло ее отключаться от способности ощущать эмоциональные сигналы.

Рис. 8.2. Сотрудничество с партнером

2. Тэсс и Эдди крутились и вертелись над и под руками друг друга, бешено вращаясь до тех пор, пока не достигли конечной точки своего передвижения в пространстве. Они признали свою склонность создавать хаос в своей жизни, обнаружили, что, когда они замедлялись и продолжали движение, могли одновременно слушать друг друга. Тэсс и Эдди объяснили это тем, что стали слушать свое тело.