– Говорят, в Англии есть хирург, который это делает за десять, – ответил Иоганн Каспар, однако было видно, что комплимент ему приятен.

Теперь Иоганн Каспар пилил. Мастеру казалось, что это не кончится никогда. Его вдруг стало тошнить – к вони, которая исходила от гниющей ноги, добавился запах жженой кости. Нога вначале сопротивлялась действию пилы – дрожала и дергалась, но с каждой секундой теряла силы и наконец сдалась врагу. Следуя за пилой, она еще несколько секунд безвольно раскачивалась из стороны в сторону, как подрезанная ветка, потом с хрустом отделилась от тела и начала скользить к краю стола.

– Фридрих! Опять замечтался? Держи! – крикнул хирург сыну, и тот вцепился в ногу, с трудом поднял ее и спустил со стола в приготовленное корыто.

Бедро было туго сдавлено турникетом, и крови на материи осталось немного. Иоганн Якоб видел, как хирург перетянул артерию и вену воловьими жилами, а потом стянул вниз кожу с окровавленными кусками мяса и перевязал получившийся мешочек веревкой под отпиленной костью, оставив отверстие в полкрейцера величиной. Туда он вложил очищенный кусочек лука и прижал к дыре моток мягких тряпок, смоченных каким-то раствором, от чего Андреас захрипел и выгнул спину.

– Мягкие ткани подкладываются под кость, чтобы со временем облегчить ношение протеза, – объяснил доктор Флах.

– Если будет кому облегчать, – цинично добавил Шиллер.

Он снял турникет, и тряпки мгновенно окрасились кровью. Несколько минут Иоганн Каспар стоял и давил на моток, пока кровь не остановилась. Тогда хирург сменил смоченный в растворе компресс и тонкой веревкой привязал его к культе. Андреас снова дернулся и замычал от боли.

– Серная кислота? – осведомился Флах.

– Вино, – рассмеялся хирург, – рекомендация доктора Гиппократа.

Кровь продолжала сочиться, что врачей, впрочем, не беспокоило. С помощью мастера они перенесли бессознательного Андреаса со стола на топчан.

– Это успех! – поздравил коллегу доктор Флах.

– Посмотрим еще. Следующие несколько дней покажут.

– Что делать дальше? – послышался решительный голос.

Иоганн Каспар удивленно поднял глаза на Марту:

– Когда больной придет в себя, ему надо дать декокт. Повязку не трогать. Я приду через три дня. – Он повернулся к доктору Флаху: – Datura.

Тот кивнул:

– Я выпишу. А вы идите домой: вот и сын ваш совсем измучился.

Иоганн Якоб посмотрел на Фридриха. Белый, как полотно, мальчик едва стоял на ногах.

– Как ни стараюсь сделать из него врача – он все сопротивляется.

– Но отец… – начал мальчик.