Сжав горячую кружку двумя руками, Диана поднесла ее к губам.

В этот момент дверь домика распахнулась, заставив ее поперхнуться.

– Она жива?! – на пороге возник сам принц.

Диана закашлялась.

Лицо Джерарда было бледным, волосы взлохмаченными, а сам он тяжело дышал, словно бежал всю дорогу от замка.

– А вы уже собрались меня хоронить? – буркнула девушка прежде, чем кто-то из мужчин успел отреагировать.

Взгляд принца потемнел. Обшарил комнату и уперся в фигурку под пледом.

– Похоже, мальчишка преувеличил, – процедил Джерард, скользя по Диане изучающим взглядом. – Вы слишком бодры для того, кого отравили ядом иглобрюха.

– Маро! – Док тихо выругался и погрозил в пустоту кулаком. – Вот гад мелкий! Когда-нибудь я ему язык прищемлю за болтливость!

– Не ругай парня. Он всего лишь ответил на мои вопросы, а остальное я сам додумал.

– Ваше высочество, – Ормонд решил внести ясность, – госпожу Диану пытались отравить, но не отравили. Ее спасла случайность.

– Ясно.

Джерард оглядел всю компанию, затем прошел в домик, взял свободный стул, развернул спинкой к себе и уселся, как на коня, напротив Дианы. Сложив руки поверх спинки, произнес:

– Рассказывайте.

Она глянула на Ормонда, ища поддержки, затем на Дока. Судорожно вздохнула и начала.

Рассказ не занял много времени. Но по мере того как Диана говорила, лицо принца каменело все больше и больше. Под конец оно превратилось в застывшую маску без тени эмоций. И было не ясно, что он чувствует или думает. И что собирается делать.

– Понятно, – вот и все, что он произнес, когда Диана замолкла.

Несколько минут в домике царила тишина, нарушаемая лишь звуками с улицы. Девушка напряженно ждала, что скажет Джерард. Он ведь тут главный. Неужели не захочет ее защитить? Она сидела, держа на коленях полупустую кружку и опустив взгляд на руки. Близость принца волновала и тревожила. В голову настырно лезли воспоминания о поцелуе на корабле.

Нет, она не должна думать об этом! Тот поцелуй ничего не значил. Джерард тогда сам сказал, что у него долго не было женщины, вот и все. А еще у него есть Инесс. Вот пусть с ней и целуется.

А у нее…