— Дело пойдет быстро, ведь у Пиффни дыбой занимался я.

— Я знаю, но все же… Садитесь в седло. И увидите сами.

Гарфанг взобрался на деревянную лошадь.

— Попробуйте слезть.

Гарфанг попытался сдвинуться с места и издал вопль.

— Я не могу сдвинуться… Жуткая механика. Не могу двинуть ни руками, ни ногами.

— Посмотрите хорошенько, Гарфанг. Вас держат стальные захваты, а вы даже не заметили, как они появились из корпуса этой деревянной клячи.

Незнакомец нажал на рычаг, и Гарфанг завопил от боли.

Дыба разделилась надвое, раздвинув его ноги и заломив руки.

— Я достаточно узнал, — закричал он. — Остановите эту штуку!

— Вы, дружок, очень громко кричите, — холодно сказал незнакомец. — Успокойтесь. В этом подвале можно взорвать бомбу, и никто на верхних этажах не услышит. Стены подвала не пропускают ни звука.

— Отпустите меня!.. — закричал Гарфанг. — Вы же видите, что машина не останавливается. О-о-о! Она сломала мне руку.

— Вы правы. Это первое, что она делает. Она ломает кое-какие кости, но не угрожает жизни пациента. Вам, Гарфанг, смерть пока не грозит.

Бедняга не ответил. Его глаза застлал красный туман. С потолка спустилось какое-то подобие капюшона, легло ему на голову и наклонило назад. Вопль стал еще пронзительней.

— Малышки кричали так же в гостиной Пиффни? — осведомился незнакомец, доставая черную сигару из кармана и тщательно ее раскуривая. — Не предлагаю вам покурить, Гарфанг. Ваше неудобное положение не позволяет вам курить.

Внутри дыбы загремели шестеренки. Правая нога Гарфанга согнулась и вывернулась, словно рукоятка. Вопль стал еще громче.

— Боюсь, что сустав не выдержал, — сказал человек, выпустив струю дыма через щели шарфа. — Если за механикой не следить, она делает все очень быстро.

Тон незнакомца стал суровым.

— Пока вы меня еще слышите, Гарфанг, и понимаете, что вас ожидает. Но через несколько минут вы превратитесь в мешок окровавленной и вопящей плоти. Нет, нет, вы не умрете, по крайней мере, еще не умрете. Эта славная механическая лошадка будет автоматически делать вам каждые десять минут укол, возвращающий вас к жизни… и к боли. Два часа пыток. Это долго, не так ли? Я могу настроить механизм на три или четыре часа, но я человек, живущий в мире цифр, люблю равенство и считаю, что двух часов вполне достаточно. Кстати, я не могу позволить себе столь длительный отдых. За эти два часа можете пережить моральные и физические страдания, которые вы доставляли невинным существам.

Прощайте, Гарфанг! Я покидаю вас. Когда вернусь, то найду ваш труп. Он будет настолько изувечен, что совершенно потеряет человеческий облик.