Гроза, похоже, никого не беспокоила – предстоящие Дебаты занимали умы всех собравшихся. А вот Питер терзался сомнениями.

Не опасно ли подниматься в воздух? Притянуть молнию как-то не улыбалось. С другой стороны, многочисленные флаеры продолжали летать над Омороном, движение нисколько не поредело. Они, скорее всего, как-то защищены от небесного электричества – так же, как и здания-башни, чьи вершины скрывались в облаках.

Питер никакой защиты не имел, и, кроме того, не совсем понимал, что, собственно, ему грозит в том случае, если он останется. Полуликий упоминал клетку – какая еще клетка? Зачем его туда сажать? Быть может, Фэлри преувеличивает опасность?

Тайрон шел прямо за ним, почти вплотную и, улучив момент, шепнул Питеру:

– Даже не думай сбежать!

А Питер и не знал, уместно предупреждение или нет. Он невольно смотрел вверх, где в угрожающе-синем небе проносились бесчисленные вспышки флаеров. Как избежать столкновения с ними? Полуликий после полета над Омороном выглядел точно яблоко, которое долго таскали в мешке с камнями – при том, что он пользуется поясом много лет. А Питер всего разок его опробовал.

Страх сделал тело чужим, непослушным.

Он умрет, едва поднимется в воздух, и больше никогда не увидит Фэлри, не вернется к родным!

Питер представил, как будет горевать отец, как мама, ни слова не говоря, соберет вещи и отправится в какой-нибудь долгий поход, где она привыкла забывать о том, что происходит дома… Но тут накатила совсем неприятная мысль – что если сегодня на Дебатах все эти сеги и эр-ланы и впрямь решат уничтожить Барьер и всех людей из его, Питера, мира, запихнуть в Трущобы?!

Воспоминание о Трущобах заставило его содрогнуться.

Мама, отец, жители деревни, Винни и его дружки, какими бы дураками они ни были, и остальные обитатели больших и малых городов и поселков – все лишатся своего жилья, привычного уклада жизни, окажутся среди ужасных серых домов-коробок, отданные на расправу одичалым, потерявшим разум швалям!

Дворец словно нависал над Питером; ко входу вел покатый белый пандус, по которому все шли, чуть наклонившись вперед, точно поднимались на холм. Страшная духота не давала дышать. Питер продолжал идти, внешне спокойно, но мысли метались, точно перепуганные лошади в горящей конюшне. Фэлри знает, как опасен подобный полет – и все же велел Питеру лететь.

Значит то, что ему грозит, еще опаснее!

Толпы людей вливались в огромную стрельчатую арку, и Питер, подняв глаза, в панике понял, что вот-вот окажется в здании! Там он уже не рискнет взлететь, побоится удариться о потолок. Оставалось всего несколько секунд на то, чтобы принять решение…

– Фэлри, люблю тебя! – прошептал он, сунул руку под куртку и провел ладонью над поясом.

– Ты чего там бормочешь… – Тайрон не закончил вопроса – отшатнулся с диким воплем, закрыв руками глаза. Он стоял прямо за спиной Питера и развернувшиеся световые «крылья» ослепили его. Да и остальные сеги закрывали лица или отворачивались с криками удивления или боли. Казалось, прямо перед входом во Дворец Дебатов расцвел сияющий белым золотом цветок.

Понимая, что у него всего несколько секунд, Питер слегка присел для прыжка, но все же промедлил, выискивая в воздушном пространстве местечко посвободнее. Наконец увидев просвет, он собрал всю волю в кулак и подпрыгнул.

Силовое поле пояса подхватило его, но не успел он подняться и на пару метров, как кто-то сцапал его за ногу!

Под ним маячило перекошенное лицо Тайрона.

– Далеко собрался?! – рявкнул он и дернул с такой силой, что перед глазами у Питера потемнело – казалось, ступня вот-вот выскочит из сустава.