– В том, что мы такие, не наша вина! Это вы оставили нас за Барьером!

– Смотри-ка, он еще и отвечает! – удивился Тайрон. – Отлично, так даже лучше. Провякаешь там какую-нибудь ерунду…

– Где это «там»? – Питер старался сохранять невозмутимый вид, но в животе словно бесцеремонно копошились десятки холодных, липких пальчиков.

– На Дебатах, где ж еще? – Тайрон опустился на один из металлических ящиков – Питер уже знал, что они служат и для сидения и для хранения вещей, типа сундуков. «Сундук», казалось, вот-вот расплющится под весом сега, но тот ничего не замечал, – на лице его промелькнуло грозовое выражение. – Наконец-то прижму этого гордеца! Папе, понимаешь, решил подсобить, а потом раз-два, полизал, кому надо – и вот его уже берут обратно в клан, морду марафетят, а потом он жрет с серебра и срет в золото, а на нас, сегов, смотрит как на грязь…

Он свирепо сжал огромные кулаки, но тут же замолчал, взглянув на Питера. Взгляд был острый, безжалостный, как мелькнувшее лезвие, мгновенное убранное в тот миг, когда жертва заметила его.

– Чего выпялился? Считаешь, Полуликий тебя целый месяц придерживал за красивые глаза?

«Вообще я думал… что да».

Питер бессильно уронил руки. Так вот она, цель, ради которой эр-лан оставил его в Башне, спас из лап Тайрона и защищал от нелюдей в Трущобах! Все ради возвращения в клан, и Инза говорила об этом, да только он, влюбленный дурак, пропустил все мимо ушей.

Фэлри ушел не из-за инцидента с дверью «дезьки», ему просто было наплевать! Питер для него – всего лишь пропуск в мир «прекраснейших», куда он всю жизнь стремился попасть. Ничего он не чувствовал – если вообще способен чувствовать, если в его душе осталось хоть что-то помимо желания стать полноценным эр-ланом.

В глубине души Питер подозревал о чем-то подобном и, как ему казалось, смирился. Но получить жестокую правду вот так, прямо в лицо, да еще от Тайрона – это было чересчур.

Голова закружилась, Питер прижал ладонь к пылающему лбу, попятился и сел на аккуратно заправленную постель. Точь-в-точь такую же, как та, на которой он часами мечтал о возвращении Фэлри, вспоминал скупые, отточенные движения его бледных рук, поворот золотоволосой головы, голос, взгляд. Вспоминал, как уголки нежных губ приподнимались в легкой улыбке, как сияло внутренним светом лицо Фэлри в окружении огненных «крыльев»…

Все, все ложь – нет, хуже, Питер сам все себе выдумал. Фэлри не предавал его – ведь он никогда ничего ему и не обещал. Он просто шел к своей цели, шаг за шагом, ну а почему не рассказал о ней… кто их поймет, эр-ланов.

Тайрон поднялся и вроде бы спросил что-то – Питер не обращал на него внимания. Прикрыв глаза рукой, он из последних сил сопротивлялся самой ужасной мысли, которая могла его сокрушить – что Фэлри видел его любовь и, оставаясь равнодушным, использовал ее, чтобы удержать его подле себя.

А что, ход вполне в духе Лэнгилла, каким его обрисовала Инза. Вполне в духе клана Лэ и эр-ланов. В конце концов Питер – даже не сег, и не шваль. Он просто никто, жалкий дикарь из-за Барьера.

Никто.

Мягкий, переливчатый звук заставил его поднять голову.

Тайрон медленно подошел к двери и после секундного колебания коснулся замка. Громадная фигура сега почти полностью скрывала гостя, но сердце Питера рванулось из груди и забилось жарко, яростно, сильно.

Эти стройные ноги в черных сапогах и летящие полы синего одеяния невозможно было не узнать.

Тайрон упер руки в бока и присвистнул.

– Что ты здесь забыл? Перепутал меня с настройщиком?