Банда перебралась сюда с началом наводнения после того, как захватила несколько катеров и моторных лодок в посёлке, и её братки переквалифицировались в пиратов. Промышляют разбоем, рэкетом, мародёрством и всеми видами браконьерства.

Поселение, куда плывут, дворов на двести. Большая часть жителей, испугавшись потопа, эвакуировалась на большую землю. Оставшиеся попали в полную зависимость от бандитов и батрачат на них. Ещё более худшая доля ожидает тех, кого банда подбирает на мелких островах, в многоэтажных домах затопленных городов и «спасает» от наводнения. По аналогии с теми, кого спасал дед Мазай, спасённых называют «зайцами». «Зайцев» вообще превращают в рабов за исключением тех, кто добровольно согласится влиться в ряды «отряда» и стать боевиком.

Банда Гвидона — одно из многочисленных подразделений региональной преступной группировки, которой управляет жестокий авторитет Сибиряк, по-новому Салтан. Полукровка, родившийся в смешанной семье татарина и украинки, Сибиряк обладает незаурядным умом, восточной хитростью и коварством, Он в короткий срок подчинил себе преступные группы Зауралья и Западной Сибири. Сибиряк не признал власти патриотов, пришедших к руководству Уральской республикой после свержения западной марионетки Ростоцкого. А когда Ростоцкий собрал под своё крыло всех недовольных и, воспользовавшись неразберихой, связанной с потопом, развязал гражданскую войну, Сибиряк заключил с ним союз.

Армию Ростоцкого поддержали лишившиеся «своей» собственности олигархи, предприниматели преступного и спекулятивного бизнеса (их новая власть сильно прижала), потерявшие кормушку чиновники, служивые люди из силовых структур (жировавшие за счёт взяток), представители шоу-бизнеса и, конечно же, преступники всех мастей. Потому как преступность новый президент пообещал «искоренить в кратчайший срок». По своей сути армия Ростоцкого была криминальной армией, выступившей против людей труда, которые, в массе своей, новую власть поддержали.

Чтобы криминальная армия не смахивала на бандитские формирования и воспринималась как освободительная, в ней была установлена единая форма одежды, введены знаки различия и воинские звания, вводились номера подразделений и частей.

Коснулась эта «реорганизация» и криминальной империи Сибиряка. Его группировка стала называться войском. Банды были переименованы в отряды. Братки стали называться боевиками. Чтобы не нервировать и не отпугивать людей, Ростоцкий потребовал от союзника заменить уголовную иерархию воинской и ввести вместо кличек звания. Но на такое авторитет пойти не мог. Он согласился на компромиссный вариант. Сибиряк в нарушение всех традиций пошёл на беспрецедентный шаг. Кликухи и погоняла братвы, честно заработанные в громких делах, разборках и на зонах, приказал, видано ли дело, заменить какими-то детскими прозвищами. Вот так сам Сибиряк стал добрым батюшкой Салтаном. Его братки — «личной гвардией». Бандит местного значения Рыжий трансформировался в «князя Гвидона». Его подчинённые, в полном соответствии с моментом, тоже были «переименованы». Правая рука главаря стал Черномором. Боевики превратились в «добрых витязей». Получили они и новые персональные прозвища: Водяной, Леший, Гном, Поп, Балда, Яга…, всех не перечислишь.

О том, как протекает война на большой земле, рядовых боевиков не информируют. Все не устают повторять, что Ростоцкий вот-вот возьмёт столицу Урала и вновь воцарится во главе «государства». Но, правда это или нет, на их острове, названном Буяном, не узнаешь.

Гвидон со своими «витязями» в войне не участвует. Их задача — охранять морские рубежи (Лопух так и сказал), заготавливать для армии продукты, искать людей для работы на оборонных предприятиях и вербовать солдат. Словом, прохлаждаться им некогда. Приходится работать, уплывая за сотни вёрст от базы, и не дай Бог, если вернёшься пустой.

Откровенно ответил Лопух, а в прошлой жизни просто Вася, и на вопрос о гареме. Гарем у Салтана действительно есть. Он считает себя мусульманином и вбил в голову идею переплюнуть по количеству жён всех восточных султанов. В жены отбирает лучших женщин и девушек, и братва поговаривает: те, кто ему посмел противиться, исчезли без следа.

Пока Вася выкладывал эти новости, Мария с Дмитрием прятали в доме по тайникам все более или менее ценные и необходимые вещи. Они надеялись, что бандиты будут обыскивать плот не очень тщательно.

Несмотря на приличную скорость, плыли весь день. Только перед самым заходом солнца, которое по прежнему еле проглядывало сквозь дымку, на горизонте, показался большой остров.

После рассказа Васи пленники обсудили различные варианты своих действий. И все они никуда не годились. И так и эдак выходило: плена им не избежать. Вариант — остаться у Гвидона и батрачить на банду был не самым худшим. Хуже всего, если их команду разделят и увезут по разным местам. Только сейчас они осознали, как сдружились за прошедшие дни. Теперь перед внешней опасностью их ссоры, трения и противоречия показались пустяшными. Они ощутили себя единым сплочённым и дружным коллективом и готовы были на любые действия, вплоть до бунта и побега в случае, если их попытаются разъединить. В этом коллективе проявлялось одно из лучших качеств русских людей — умение сплотиться перед внешней угрозой. Подплывая к острову, они были единодушны в главном — добровольными рабами бандитов не станут ни при каких обстоятельствах. Ну, а как поступить конкретно, им подскажет решение «хозяина» острова, главаря по прозвищу Гвидон.

От этого жестокого уголовника можно было ожидать любых пакостей. Он не терпел неповиновения и, по словам Васи, хватался за пистолет по любому поводу. Половина мужчин, похороненных на поселковом кладбище за последний месяц, погибла от его руки. Доставалось от него и женскому полу. Новоявленный «князёк» тащил в постель любую понравившуюся ему женщину, не говоря уже о незамужних молодых девушках. С женщинами вёл себя как маньяк и садист в одном лице. Одним словом, этот дорвавшийся до безграничной власти над людьми подонок поступал со своими «подданными» хуже, чем рабовладелец с рабами. Поэтому ничего хорошего пленникам от него ждать не приходилось.

Но Господь иногда помогает страждущим. Именно в этот день к Гвидону приехал человек из штаба Ростоцкого, которого все здесь называли «инспектором». Ему-то и предстояло, в данный конкретный момент, определить судьбу наших героев.

Инспектор прибыл для проверки отряда и отбора бойцов на передовую (армия требовала пушечного мяса). Инспектор был наделён полномочиями не только Ростоцким, но и самим Салтаном. И потому его боялись, как огня. Одно движение руки — и ты уже не вольный браток, а солдат сухопутной армии, для которого у республиканцев давно заготовлена пуля или даже снаряд.

Причалили к острову в бухте, образовавшейся в районе низины, подходившей к самому поселению. Здесь был оборудован переносной причал. На волнах покачивались несколько катеров, моторных лодок и небольшая яхта. На берегу возвышалась сторожевая вышка, в которой маячил часовой. От бухты до ближайших домов было от силы метров двести.

После того, как закрепили катер и плот, Черномор отправился в посёлок с докладом. Пленникам было приказано собраться на палубе и ждать начальство. Ждали не долго. Черномор вернулся минут через двадцать. Следом за ним по трапу поднялись двое. Главаря узнали не только Дмитрий с Андреем. Уж очень он выделялся манерами человека, привыкшего повелевать. Второй выглядел невзрачно, и заметными на его лице были лишь цепкие, хищные глаза.

Они обошли плот. Зашли на несколько минут в дом. О чем-то тихонько поговорили на корме и, наконец, подошли к пленникам.

— Ну, «Мазай», — обратился Гвидон к Черномору, — показывай своих «зайцев».

Помощник главаря приказал построиться в одну шеренгу и доложил: