Демон перевернулся так, что его ноги задрались вверх, а ступни коснулись потолка. Руки вытянулись в стороны, образуя перевернутый крест. Зажмуренные глаза распахнулись, являя горящий в глазницах огонь. Отец Мартин нежно коснулся щеки демона изувеченной ладонью и приблизил свое лицо к его лицу.

– Изыди, лукавый, – начал он угрюмо. – Изыди, обольститель, полный лжи и коварства, враг всякой добродетели…

То, что осталось от тела Алисы, изогнулось в спазме.

– …мучитель невинных. Освободи место, мерзкая тварь, уступи дорогу, чудовище, уступи дорогу Христу, который неподвластен тебе.

Широко открытыми глазами Дэниел смотрел, как демон содрогнулся, его вырвало, и он начал изменяться.

– Ибо лишил Он тебя всякой силы и опустошил царствие твое, пленил тебя и сломил орудие твое. И отправил он тебя во тьму вечную, где тебя и твоих приспешников ждет лишь погибель вечная.

Демон затрясся так быстро, что его движения стало невозможно различить.

– Во имя Господа, Отца нашего – изыди! – прокричал отец Мартин, хватая дергающегося демона за щеки. Тварь замерла в то же мгновение, когда он коснулся ее. Священник поднес ее обожженный лоб к своим губам.

Последовавшие грохот и вспышка света на мгновение оглушили и ослепили всякого смертного, находившегося в подвале. Зависшее в воздухе тело девушки спланировало на пол, подобно перышку. Дэниел ринулся к дочери. Лицо ее, несмотря на ушибы и царапины, тем не менее, было ее собственным. Дэниел схватил дочь за тонкую руку, осмотрел ее, затем исследовал остальное тело. Ее фигура, ранее чудовищно деформированная, чудесным образом вернулась к нормальному состоянию. Слезы радости хлынули по щекам Дэниела, когда он увидел, как Алиса открыла свои изумленные глаза. Он понял, что она находилась в шоке. Обнял ее и взял на руки, как делал, когда она была совсем маленькой.

– Слава Богу! – повторял он снова и снова.

– Аминь! – добавил отец Мартин, облегченно выдохнув.

– Папа? – прохрипела Алиса.

– Тс-с! Тс-с! – сказал Дэниел. – Ничего не говори, милая. Просто лежи.

Он поцеловал дочь, перевернул ее на спину и опустил на пол.

– Все закончилось, Эл. Все закончилось.

– Мы еще должны запечатать врата, Дэниел.

Хилл поднял взгляд на священника, сбитый с толку из-за того, что забыл про оставшуюся часть миссии.

– Никто не может быть свободным, пока мы не закончим с ними, – напомнил ему священник. Дэниел подскочил в ужасе, когда цепь из-под лестницы пролетела через подвал и обвилась вокруг шеи отца Мартина, как анаконда. Глаза преподобного выпучились. Он попытался что-то сказать, но цепь сжалась еще сильнее и сдавила трахею. Его лицо побагровело, а сосуды в глазах лопнули. Другой конец цепи проскользнул в открытый колодец. Дэниел и Алиса закричали от ужаса, в то время как нечто на дне колодца дернуло за цепь, свернув шею священника, и утащило его безжизненное тело в пылающую яму.