Это был самый спорный кредит банка в послевоенное время, вызвавший бурные дискуссии. С каждым новым сообщением этот загадочный кредит, казалось, расширялся. Сначала было объявлено о займе в размере 40 млн. фунтов стерлингов (100 млн. долл.), но в течение трех дней он подозрительно разросся до 200 млн. долл. Даже когда Стивенс говорил о его использовании на нужды больниц или бюджетные цели, это звучало крайне подозрительно. Семьдесят тысяч привилегированных жителей Абу-Даби, опираясь на нефтяные деньги, могли похвастаться самым высоким в мире доходом на душу населения. В те годы 200 млн. долл. составлял огромный евродолларовый кредит, который равнялся почти 3000 долл. на каждого жителя Абу-Даби - безумно расточительное и ненужное в обычных условиях заимствование для крошечного нефтяного шейхства.
Подозрения усиливал и тот факт, что 20 октября лондонская газета Times сообщила о том, что переговоры по кредиту только начались, что наводило на мысль о том, что его происхождение вовсе не предшествовало войне. Даже долларовый номинал займа вызывал сомнения. Все лето Советский Союз поставлял оружие в Египет и Сирию и теперь испытывал дефицит валюты. В дипломатических кругах было известно, что в обмен на оружие они требуют от арабов твердую валюту, то есть доллары. Пикантность рассуждениям придавал тот факт, что двое из специалистов Morgan Grenfell по Ближнему Востоку были сыновьями министров - Дэвид Дуглас-Хоум, сын министра иностранных дел Александра Дугласа-Хоума, и Руперт Ф.Дж. Каррингтон, сын министра обороны Питера А.Р. Каррингтона.
В условиях, когда Абу-Даби только что ввел нефтяное эмбарго против США, американские банки с опаской отнеслись к кредиту, который если и был проблематичным в Сити, то на Уолл-стрит был откровенно проклят. Morgan Guaranty и First National City тихо вышли из синдиката, причем в случае Morgan это было тем более заметно, что он консультировал небольшое шейхство по его 2,5-миллиардному портфелю. Однако японцы не испытывали никаких сомнений по поводу присоединения. На самом деле японское правительство хотело наладить отношения с Абу-Даби путем прямых закупок нефти и, таким образом, обойти крупные нефтяные компании. Оно увидело шанс купить дружбу, и банк Tokai Bank синдицировал часть кредита на сумму от 30 до 50 млн. долл. среди японских банков.
Признавая, что деньги - вещь непостоянная, даже сэр Джон Стивенс не мог категорически ручаться за конечное предназначение "джамбо-кредита". Другие участники процесса больше не притворяются. Один из них утверждал:
Безусловно, это был военный кредит. Евродолларовые кредиты такого уровня были очень редки. Кредит был погашен в течение нескольких недель. На самом деле он не принес Моргану Гренфеллу никакой пользы. Как только цены на нефть выросли в четыре раза, кредитный рейтинг Абу-Даби перешел из разряда "хорошо" в разряд "особо". Поэтому трудно было объяснить Абу-Даби, почему процентная ставка так высока. Для них это выглядело как чистое ростовщичество. Причина высоких ставок заключалась в том, что это был военный кредит.
27 октября 1973 г., после шести лет работы в Morgan Grenfell, в возрасте 59 лет скончался сэр Джон Стивенс. Он уже принял на работу двоюродного брата своей жены Билла Макворта-Янга из корпоративной биржевой брокерской фирмы Rowe and Pitman. Макворт-Янг был ведущим брокером по новым выпускам в Сити, человеком с высоким интеллектом, который сменит Стивенса на посту генерального директора и будет играть важную роль в будущем компании. Оглядываясь назад, можно сказать, что смерть Стивенса лишила компанию фигуры, которая могла бы превратить ее в глобальную державу, подобно конкурирующим Warburgs. Но он уже придал фирме динамизм, направил ее по восходящему международному пути и вернул в первые ряды лондонских торговых банков. Опираясь на прибыльный арабский бизнес, Morgan Grenfell получала рекордные прибыли в условиях экономического спада.
Обладая хамелеонской приспособляемостью торгового банка, Morgan Grenfell с поразительной быстротой принял арабский облик. Чтобы угодить ближневосточникам, компания приняла политику отказа от найма евреев, по крайней мере, на международной арене. Для обозначения этого правила компания прибегала к эвфемизмам: "арабский" или "неизраильский", но суть сводилась к тому, что еврейские сотрудники и израильский бизнес не принимались на работу. Вновь арабизированная Morgan Grenfell консультировала Катар и Дубай по вопросам инвестиционной стратегии, создала совместное предприятие с иорданским Арабским банком, открыла офисы в Египте и Иране, установила связи с французской Compagnie Financiere de Suez, филиал которой, Banque de l"lndochine, имел отделения по всему Ближнему Востоку.
По мере распространения своей ближневосточной славы Morgan Grenfell находил у своего порога людей, которым требовалось знание арабских финансов или знакомство с дипломатическими кругами Персидского залива. В 1975 г. компания привлекла покупателя, который требовал железной гарантии конфиденциальности - Генриха Форда II. Эмиссары из Ford Motor задали загадку: как компания, попавшая в черный список арабского бойкота, может работать и в Израиле, и в Египте? Это казалось политическим эквивалентом квадратуры круга.
Компания Ford Motor была изгоем на Ближнем Востоке. С 1950 по 1966 г. в Александрии (Египет) работал сборочный завод. Затем израильский дилер Ford получил разрешение на сборку автомобилей Ford в Израиле из импортных деталей. Несмотря на отсутствие прямых инвестиций или персонала Ford в Израиле, Лига арабских государств пригрозила региональным бойкотом автомобилей Ford, если израильская сделка не будет сорвана. Для Генри Форда это решение было деликатным, поскольку его смущал антисемитизм его деда. Поэтому внук не стал отказываться от своих принципов или подчиняться давлению арабов, и израильская операция прошла беспрепятственно. "Это была просто прагматичная деловая процедура", - говорил он впоследствии. "Я не против сказать, что на меня повлияло то, что компания до сих пор страдает от обиды на антисемитизм прошлого. Мы хотим это преодолеть". Некоторые наблюдатели также ставят в заслугу Форду проницательный пиар-маневр.
Когда в 1966 г. компания Ford Motor попала в "черный список" арабских стран, ее александрийское подразделение было закрыто, что положило начало изгнанию Форда из мусульманского мира. Несмотря на потерю арабского бизнеса, Генри Форд никогда не колебался в своем решении. Как он категорично заявил своему близкому другу Максу Фишеру, ведущему американскому специалисту по сбору средств для Израиля, "никто не собирается указывать мне, что делать". В 1972 г. Фишер сопровождал Форда в поездке по Израилю, где их принимали премьер-министр Голда Меир, Моше Даян и Шимон Перес. Форд, казалось, был вполне доволен своим решением.
Генри Форд никогда не рассказывал Максу Фишеру о том, что через Моргана Гренфелла он предпринимал тайные усилия по возвращению своей компании в арабский мир. Он хотел вновь открыть завод в Александрии в качестве совместного предприятия с Египтом для производства дизельных двигателей, тракторов и грузовиков. Это была политическая программа высокого уровня. Форд считал, что присутствие его компании в Египте может ослабить сопротивление арабов, что приведет к исчезновению резкого различия между произраильскими и арабскими американскими компаниями. Египет относился к бойкоту более спокойно, чем другие арабские страны, но все равно ставил серьезные препятствия. Люди Форда уловили обнадеживающие намеки Вашингтона и арабского мира на то, что компания может вскоре выйти из "черного списка".
Форд пришел к Моргану Гренфеллу окольным путем, после того как выяснил у Morgan Guaranty и других банков, кто из них обладает наилучшими связями на Ближнем Востоке. В первые послевоенные годы компания Ford Motor с опаской относилась к Дому Моргана из-за его исторической связи с General Motors. Однако за прошедшие годы Morgan Grenfell занимался самыми разнообразными делами Ford. Она курировала окончательную продажу Ford U.K. детройтской материнской компании (которая на тот момент владела лишь частичной долей), выводила акции Ford на Лондонскую биржу с помощью Lazards, управляла пенсионным фондом Ford U.K. В качестве дополнительного стимула для Генри Форда II компания Morgan Grenfell получила заказ от центрального банка Египта на изучение законодательства этой страны об иностранных инвестициях и даже заключила совместное предприятие со спикером египетского парламента.
В 1975 г. компания Morgan Grenfell описала точную последовательность действий для обхода арабского "черного списка". Фирма точно знала, кто из шейхов может исправить ситуацию так, чтобы за фасадом арабской воинственности бизнес мог вестись без помех со стороны религиозных или политических ревнителей. Морган Гренфелл предложил продать доли в александрийском подразделении влиятельным банкирам, семьям и учреждениям во всем арабском мире, а не только в Египте. Это позволило бы создать мощный арабский электорат для исключения Ford из "черного списка", а также способствовало бы привлечению дешевого ближневосточного финансирования. Последнее было крайне важно, поскольку Форд считал, что только дешевое финансирование может компенсировать непомерно высокие операционные расходы в Египте.
Президент Анвар Садат проявлял личную заинтересованность в развитии проекта. Он с пониманием отнесся к исключению американских компаний из "черного списка", если они сделают в арабском мире инвестиции, сопоставимые с израильскими. Он настаивал на исключении компании Ford из арабского "черного списка" в качестве предварительного условия для работы в Александрии, но при этом намекал, что может просто пойти дальше и в одностороннем порядке исключить Ford из египетского "черного списка". Так до конца и не было ясно, бросит ли он в конце концов мужественный вызов своим арабским собратьям или отступит.
В течение двух лет Морган Гренфелл и компания Ford Motor пытались соблазнить различных шейхов. Они играли на готовности королевских семей арабских стран использовать свое положение в корыстных целях. Стратегия Morgan Grenfell точно оценила глубину арабского цинизма. Некоторые шииты хотели получить эксклюзивные дилерские центры Ford, прежде чем участвовать в проекте. Некоторые банкиры хотели получить личную долю в египетском заводе Ford в обмен на кредиты. В Саудовской Аравии Morgan Grenfell нацелилась на Халида Алирезу, акционера Morgan Grenfell и Египетской финансовой компании. Алирезы были влиятельной и очень уважаемой купеческой семьей и агентами по импорту многих американских, британских и немецких компаний. До арабского бойкота они даже владели дилерским центром Ford. Тем не менее, будучи строгими мусульманами и бескомпромиссными антисионистами, они в итоге отказались от участия. В целом кувейтцы оказались более восприимчивыми, чем более воинственные и жестко настроенные саудовцы.
Это тайное лоббирование продолжалось и во время президентской кампании 1976 г., когда Генри Форд II был одним из ведущих бизнесменов, собирающих средства для Джимми Картера. Во время осенней кампании Морган Гренфелл сопровождал людей Форда в страны Персидского залива - миссия, требующая строжайшей секретности, учитывая связь Форда с Картером и возможность политического конфуза среди еврейских избирателей. В феврале 1977 г., рекламируя предлагаемое египетское предприятие, Форд в течение нескольких часов встречался с президентом Садатом в частном порядке. Садат рассматривал завод Форда как магнит, который может привлечь другие компании в александрийскую промышленную зону. Ford Motor, Coca-Cola, Xerox и другим американским компаниям, которым запрещен доступ в арабский мир, он хотел предложить сделку - инвестируйте в Египет, и он будет работать над тем, чтобы исключить их из черного списка.
В мае 1977 г. Морган Гренфелл едва не совершил величайший трюк в ближневосточной политике: Египет объявил о создании совместного предприятия с компанией Ford по сборке грузовиков и дизельных двигателей; согласие Египта зависело от того, что Ford добьется исключения своего имени из общеарабского "черного списка". Египет должен был внести 40 процентов капитала, Ford Motor - 30 процентов, а оставшиеся 30 процентов были распределены между арабскими друзьями, которых собрал Морган Гренфелл. В октябре 1977 г., после того как Египет исключил Ford из своего "черного списка", соглашение было подписано.
В итоге проект оказался мертворожденным, по-видимому, по целому ряду причин. Громкое сопротивление арабских стран: лоббистские усилия не смогли заставить замолчать арабских боевиков и не обеспечили необходимого сотрудничества на высшем уровне. Мохаммед Махгуб, суданский глава арабского бойкота, с горечью осудил компанию Ford и пригрозил бойкотировать продукцию, произведенную на александрийском заводе. А поскольку завод должен был производить продукцию не только для внутреннего потребления, но и на экспорт, это снизило бы его ценность для Ford. Пожалуй, самым большим камнем преткновения стало то, что египтяне после бесконечных переговоров с Морганом Гренфеллом отказались внести изменения в свой закон № 43, устанавливавший жесткие условия для иностранных инвестиций. Без таких изменений Ford считал, что не сможет работать с прибылью.
Инициатива Египта исчезла, несмотря на публичное объявление о сделке в 1977 году и многочисленные встречи в том же году между представителями Форда и Анваром Садатом. Сложилось впечатление, что ее вообще не было, настолько она была похоронена и забыта. Когда к ним обратились, в Ford Motor не стали давать комментарии, заявив, что эта информация "юридически конфиденциальна". А когда спросили близкого друга Генри Форда Макса Фишера, он ответил: "Честно говоря, я никогда не слышал ни о чем подобном". Это была операция Morgan в классическом стиле Тедди Гренфелла: она не оставила после себя никаких следов.
Непомерно высокие цены на нефть и процентные ставки, последовавшие за арабским нефтяным эмбарго, привели к многочисленным банкротствам, и Morgan Guaranty провел большую часть 1975 года, отчаянно затыкая пальцы в дамбах. Она была ведущим банкиром третьей по величине американской сети магазинов разнообразных товаров W. T. Grant, которая в том году потерпела крупнейшее в истории банкротство в сфере розничной торговли. Дом Моргана списал 50 млн. долл. "Мы не часто совершаем ошибки, - говорит Род Линдсей из Morgan, - но когда мы их совершаем, это просто красота".