В течение нескольких лет Morgan Guaranty оказывал САМА консультационные услуги по инвестициям. Однако в 1960-х годах американский банк стал жертвой собственного успеха. Будучи государственным советником, он не мог привлекать саудовский бизнес, не сталкиваясь с конфликтом интересов. Моргансу необходимо было создать определенное пространство между собой и саудовцами. "Нельзя было иметь советников в правительственном учреждении и одновременно вести дела с ним", - пояснил один из бывших руководителей Morgans. Поэтому Morgans уступил и привлек к сотрудничеству компании White, Weld из Нью-Йорка и Baring Brothers и Ричарда Флеминга из Лондона.
Когда произошел взрыв нефтедолларового рынка, Morgan Guaranty оказался в выгодном положении. Она могла выступить в роли защитника беззащитных саудовцев от алчных и корыстных банкиров. Осознавая потребность в новом саудовском финансовом опыте, Али задумался о создании международного торгового банка. В 1973 г. SAMA все еще работал в ветхом здании рядом с аэропортом Эр-Рияда и не имел телексных аппаратов. При небольшом штате специалистов, насчитывающем всего десять человек, он перевозил по всему миру десятки миллиардов долларов в виде депозитов.
В 1973 г. на встрече МВФ в Найроби Мейер, Уолтер Пейдж и Лью Престон предложили Али план создания саудовского торгового банка в Лондоне, который должен был стать выходом королевства на Еврорынок. Пейдж вспоминал: "Мы сказали ему: "У тебя должно быть окно в мир финансов. Ты должен инвестировать правильным образом и быть в курсе того, что происходит в мире". В то время рынок евродолларов в Лондоне находился на подъеме, и время для этого казалось благоприятным.
Сначала саудовцы хотели разделить это богатство в рамках консорциума с пятью своими основными банкирами в Европе и Японии. Однако Morgans отверг эту вогую концепцию консорциума. "Мы сказали саудовцам, что для того, чтобы это сработало, они должны связать кого-то с большей долей", - сказал Пейдж. И кто же должен быть этой ответственной стороной? Когда в 1975 г. было объявлено о создании Саудовского международного банка, САМА принадлежало 50%, Morgan Guaranty - 20%, а 5% акций были распределены между другими банками. Эдгар Фелтон из Morgans был направлен в Лондон для управления новым банком. Это казалось неповторимым переворотом для Morgan Guaranty - партнерство с центральным банком Саудовской Аравии.
Известие о сделке с SIB, тайно подготовленной Morgan Guaranty, поставило точку в особых отношениях с Morgan Stanley. Это были последние дни парижского партнерства, и Morgan Stanley, узнав об этом лишь незадолго до публичного объявления, был ошеломлен. Член правления SAMA Али Алиреза рассказал о сделке своему племяннику Хишаму, работавшему в то время в Morgan Stanley. Фирма не могла поверить в свое полное неведение относительно переговоров. По словам одного из бывших партнеров Morgan Stanley, "это было большим разочарованием для Morgan Stanley и Morgan Grenfell. Приманка в виде огромного состояния Саудовской Аравии и всех денег, которые можно было заработать, оказалась слишком большой для Morgan Guaranty. Альянса больше не было. На встрече на Бермудах Morgan Guaranty явно решила идти своим путем". Бывший сотрудник Morgan Guaranty соглашается с этим мнением: "Когда появились нефтедоллары, мы больше не нуждались в Morgan Stanley".
Саудовский международный банк был благодатным источником для фантазий в 23 Wall. Одни считали, что саудовцы могут проводить через этот банк все свои экспортно-импортные операции; другие полагали, что у SIB может быть крупный счет в 23 Wall. Наиболее конкретные ожидания заключались в том, что SIB будет готовить будущую финансовую элиту Саудовской Аравии, что позволит Morgans внедрить преданных людей в саудовскую иерархию власти. Страна отчаянно нуждалась в прослойке компетентных финансистов, и SIB обещал их предоставить. Таким образом, Дом Морганов выглядел единственным банком, который мог бы извлечь выгоду из акцента на саудовскую финансовую модернизацию.
На практике СИБ так и не удержал богатых молодых саудовцев, направленных туда на обучение. Взрыв цен на нефть в конце 1973 - начале 1974 гг. привел к тому, что в распоряжении молодых саудовцев оказалось слишком много богатств; возможности для бизнеса открывались на родине. Кроме того, эти арабы-бедуины были слишком привязаны к культуре и семье, чтобы оставаться в Лондоне на длительный срок. "Саудовцев никогда не хватало", - сказал один человек из Morgan. "Все они хотели сделать себе имя в Саудовской Аравии или распространять влияние. Банковское дело было слишком скучным. В итоге мы имели дело с технократами, а не с королевской семьей". Некоторые представители Morgan утверждают, что саудовская королевская семья никогда не поддерживала банк всем своим весом и престижем. Он получал небольшие доли суверенных кредитов, но так и не расцвел. Поэтому его основная польза для 23 Wall заключалась лишь в сохранении отношений с SAMA.
Morgan Guaranty защищал Саудовскую Аравию в американской политике. В начале 1975 года сенатор Фрэнк Черч попытался получить данные о нефтедолларовых депозитах. Он опасался, что, угрожая изъять свои краткосрочные депозиты, арабы смогут шантажировать правительство США. Morgans и другие банки не хотели разглашать информацию. Председатель правления Morgan Эллмор Паттерсон заявил: "Большая часть запрашиваемой вами информации приведет к нарушению наших обязательств по сохранению в тайне дел конкретных клиентов". Morgans опасался, что швейцарские банки украдут депозиты. Председатель ФРС Артур Бернс пошел на сделку с банками, обнародовав суммарные данные по вкладам ближневосточных государств. Из 14,5 млрд. долл. депозитов стран ОПЕК 78% находилось в шести банках - Morgan Guaranty, Bank of America, Citibank, Chase, Manufacturers Hanover и Chemical.
Сенатор Черч оказался прав, опасаясь, что нефтедоллары будут привлекать политическую лояльность банкиров в опасной форме. Шейхи хотели использовать аккредитивы в качестве средства принуждения к соблюдению арабского бойкота Израиля. В соответствии с этим соглашением банки должны были подтвердить, что экспортируемые на Ближний Восток товары не происходят из Израиля или от американских компаний, внесенных в "черный список", на них не изображена звезда Давида, и они не будут перевозиться на борту израильских самолетов или кораблей. В 1976 г. Американский еврейский конгресс выделил Morgan Guaranty и Citibank за лояльное выполнение этой грязной работы и отметил их "ключевую роль в осуществлении арабского бойкота". Morgan Guaranty исполнил 824 аккредитива, содержащих формулировки бойкота, хотя в двух десятках случаев они выразили протест и успешно удалили оскорбительные формулировки . Хотя некоторые банки приветствовали жесткое антибойкотное законодательство, Chemical Bank и Morgans выступали против него; в итоге оно было принято в 1977 году.
Как правило, послевоенный банк Morgan избегал такого рода политического лоббирования или прозелитизма в отношении иностранных правительств, на котором специализировался Том Ламонт. Однако в случае с саудовцами банк, казалось, вернулся к старым временам. Наряду с Bechtel, GM, GE, Ford Motor и нефтяными компаниями, Morgan Guaranty вносил свой вклад в работу Центра современных арабских исследований Джорджтаунского университета. "Яростная критика Израиля и американская поддержка Израиля - вот наиболее доминирующие темы чрезвычайно активной программы центра", - пояснил один из наблюдателей. В 1980 г. августейшие Морганы совершили нехарактерную для себя вылазку на общественное телевидение после показа британского телефильма "Смерть принцессы". В этом скандальном документальном фильме рассказывалось о саудовском принце, который приказал казнить свою собственную внучку после того, как она отказалась от брака по расчету. Женщина была расстреляна, а выбранный ею муж смотрел на это, после чего ему отрубили голову. Саудовцы были возмущены, и Государственный департамент попытался их успокоить. Тогда Morgans совместно с Texas Instruments, Harris Corporation и Ford Motor выступили спонсорами глянцевого и доброжелательного трехсерийного сериала о Саудовской Аравии, призванного опровергнуть этот фильм.
В отличие от Morgan Guaranty, Morgan Stanley не имел опыта работы на Ближнем Востоке. В своей неуклюжей и зачастую фарсовой попытке привлечь арабов он оказался в одной постели с сомнительным Аднаном Хашогги, которого в то время принято было называть самым богатым бизнесменом в мире. Сын придворного врача короля Сауда, Хашогги выступал посредником в сделках с Саудовской Аравией на миллиарды долларов по продаже оружия и получал гонорары от более чем трех четвертей всех оборонных контрактов. Он содержал роскошные дома в десяти городах, имел собственный самолет DC-8 и яхту, оснащенную золотой фурнитурой. В 1974 г. посол Саудовской Аравии в ООН направил Хашогги в Morgan Stanley. Якобы обеспокоенный двухуровневым арабским миром, в котором саудовские шейхи ездят на кадиллаках, а народ голодает, Хашогги сказал саудовской королевской семье, что они не могут жить так роскошно, в то время как Судан лежит в нищете. Консервативные нефтяные государства опасались заигрывания Судана с социализмом. Чтобы исправить ситуацию, Хашогги хотел внедрить в регионе агробизнес. С благословения президента Египта Анвара Садата он планировал создать в Судане молочную ферму площадью 17 тыс. акров в районе Суэцкого канала и животноводческую ферму площадью 1 млн. акров в районе Голубого Нила. Нуждаясь в соответствующих технологиях, Хашогги обратил внимание на американскую компанию Arizona-Colorado Land and Cattle, которая располагала огромными земельными участками и стадами крупного рогатого скота на Западе. Но компания не хотела продаваться, пока не пришел Morgan Stanley и не договорился с ним о покупке доли в размере 9 млн. долл.
В своих поисках Хашогги часто сопровождал Ян Стенбек, симпатичный светловолосый холостяк из одной из богатейших шведских семей, связанный с Morgan Stanley. Стенбек, казалось, жил интригами и развлекал друзей рассказами о том, как он сидел на асфальте в Хартуме с президентом Судана, а вокруг них вихрился песок. Хашогги излагал тысячу изобретательных идей об ирригации и развитии сельского хозяйства, но затем быстро терял интерес и переходил к другим вопросам. Больше всего ему нравилось разыгрывать Стенбека. Однажды, приехав поздно вечером в каирский отель на встречу с арабом, измученный Стенбек попросил портье не беспокоить его телефонными звонками. После полуночи, когда Хашогги прибыл в отель, ему сообщили о распоряжении Стенбека, что навело его на мысль о розыгрыше. Подражая голосу оператора, он набрал номер спящего Стенбека и сказал, что его босс Morgan Stanley скоро выйдет на связь из Нью-Йорка. Пока Стенбек боролся за сон, Хашогги наслаждался ужином. Периодически он поднимал трубку и повторял, что скоро на линии будет начальник Стенбека, и тот должен держаться. Стенбек отчаянно держался, пока наконец не уснул.
Умный и болтливый Хашогги соблазнил Morgan Stanley еще одним завораживающим видением богатства. Он рассказал, что его друг наследный принц Фахд, проиграв в Монако 6 млн. долл. в азартные игры, попал в горячую точку с королем Фейсалом; чтобы улучшить свой имидж, принц планирует создать фонд стоимостью 1 млрд. долл. для выполнения добрых дел, возможно, с Morgan Stanley в качестве финансового консультанта. Будет ли Morgan Stanley заинтересован в том, чтобы обсудить этот вопрос с принцем Фахдом в Довиле, на северо-западе Франции? Стенбек, С. Паркер Гилберт и Билл Меч сняли номер люкс в одном из отелей Довиля. Хашогги жил этажом ниже, Фахд - этажом выше.
Однажды вечером, в 20:30, Хашогги пригласил троицу в свои апартаменты для встречи с принцем. Там было расставлено более десятка стульев по кругу, возле каждого стоял табурет. Принц торжественно вошел, сел рядом с Мечом и выразил благородное желание совершить великие дела для человечества. В какой-то момент, когда в зал вошла роскошная женщина в вечернем платье, Хашогги подошел и шепнул Мечу: "Вы не против, если моя секретарша сядет рядом с принцем Фахдом?". Меч, невысокий, воцерковленный пресвитерианин, ответил отрицательно и пересел на сиденье, удивленно глядя на красивую секретаршу. Вскоре вошла несколько более пожилая, но не менее привлекательная дама лет сорока и села по другую сторону от Фахда. "У нас здесь жена редактора Paris Match", - шепнул Хашогги Мечу. "Она пишет статью о принце". Теперь каждые несколько минут в комнату входила еще одна красивая молодая женщина и садилась на табурет, пока рядом с каждым мужчиной не оказалось по одной. Когда зал был полон, Фахд объявил, что заказал на вечер ресторан "Трувиль". Когда встреча закончилась, Меч подошел и серьезно побеседовал с сотрудницей Paris Match о Генри Люсе, Акселе Спрингере и других издателях; его удивило, как мало она знала об издательском деле.
Вернувшись в отель и закрыв за собой дверь, Гилберт и Стенбек разразились хохотом. Они раньше, чем Меч, раскусили игру Хашогги: он прилетел на вечеринку с "моделями" из Парижа. Стенбек подшутил над Мечом: "Принц и все девушки были очень впечатлены тем, что ты выбрал главную женщину, "редактора из Paris Match". Она была самой большой проституткой из всех". То, что биограф Хашогги сделал о Стенбеке, может стать эпитафией для ранних попыток Morgan Stanley привлечь саудовский бизнес: "Он ездил с Хашогги на встречи с главами государств по поводу проектов превращения пустынь в райские сады. Но когда поездки закончились, а блеск пропал, предъявить было нечего".
Для Morgan Grenfell нефтедолларовый бум оказался провидческим, так как в конце 1960-х годов бум поглощений пошел на спад. Несмотря на то, что в 1972 г. компания организовала первую эмиссию евростерлингов, ей не хватало капитала для того, чтобы стать ведущим конкурентом на еврорынке, и для того, чтобы выжить, нужно было действовать по-новому. Это было довольно мрачное время. Британский экспорт сильно сократился, а в промышленности царила атмосфера, близкая к депрессии. На фоне растущих процентных ставок Сити потрясло падение рынка недвижимости и вторичный банковский кризис 1973-74 гг. Когда лорда Пула из Lazards спросили, как ему удалось выжить в этой катастрофе, он ответил "Очень просто: Я давал деньги в долг только тем, кто учился в Итоне".
В Morgan Grenfell арабы временно решали проблемы фирмы. Склонных к секретности и ценящих конфиденциальный стиль британских торговых банков арабов, естественно, привлекал таинственный лабиринт Сити. Им нравилась атмосфера старинных величественных домов. Кроме того, симпатии к арабскому делу были гораздо более распространены в Министерстве иностранных дел, чем в Государственном департаменте. "На Ближнем Востоке Morgan Grenfell могла воспользоваться неспособностью США действовать", - заявил Кристофер Уиттингтон, заместитель председателя совета директоров фирмы. Мы могли бы продать им истребители "Торнадо", а США не могли бы из-за Конгресса". У Morgan Grenfell было еще одно преимущество: многие лондонские торговые банки были запятнаны своим еврейским происхождением. Таким образом, 23 Great Winchester Street стала фирмой Сити, наиболее погруженной в ближневосточный бизнес. На пике своего развития в 70-х годах прошлого века арабский бизнес приносил банку до 70% доходов.
Поначалу во главе компании стоял сэр Джон Стивенс, заядлый путешественник и бывший полиглот, руководитель Банка Англии, консультировавший центральный банк Ирана. К тому времени он установил флаг Morgan в старых имперских форпостах - Гонконге, Сингапуре, Австралии и Новой Зеландии, а также открыл офис Morgan в Москве. Дэвид Бендалл, переведенный из Министерства иностранных дел, сделал то же самое в Латинской Америке.
Как и в предыдущие периоды истории Morgan Grenfell, активизация зарубежного бизнеса способствовала углублению связей с Уайтхоллом. Теперь Morgan Grenfell специализировалась на организации гарантированных государством экспортных кредитов, которые Великобритания использовала для завоевания доверия за рубежом. Благодаря этим кредитам Morgan Grenfell финансировал экспорт оружия в Оман и Иорданию, а также электростанции, нефтеперерабатывающие заводы и другие капитальные проекты в этом регионе. Благодаря экспортным кредитам банк также стал активнее работать с Восточной Европой. В 1975 году Morgan Grenfell стал первым торговым банком, получившим награду Королевы за достижения в области экспорта, за управление более чем четвертью гарантированных правительством кредитов. Несмотря на все превратности работы по слиянию компаний, надежные экспортные кредиты и впечатляющее управление портфелями обеспечивали прочность баланса. В конечном счете, скучный и прочный материал станет ее спасением.
За исключением Саудовской Аравии, большинство арабских государств до 1973 г. были слишком бедны, чтобы считаться хорошими кредитными рисками. Внезапный, практически одномоментный, переворот в их финансовом положении проявился в спорном кредите, который сэр Джон Стивенс тайно оформил во время войны Йом-Киппур осенью 1973 года. 6 октября Египет, Сирия и Ирак напали на Израиль. 20 октября, во время ожесточенных и кровопролитных боев, просочилась информация о займе, предоставленном Абу-Даби под руководством Моргана. Израильские танки только что продвинулись на 15 миль за Суэцкий канал, выведя из строя ракетные батареи "земля-воздух" Египта. Раскрытие информации о займе вызвало бурю негодования, особенно среди еврейских фирм в Сити. Официальная британская политика была нейтральной. Как тогда, так и сейчас Морган Гренфелл настаивал на мирном характере займа. По словам Криса Уиттингтона, "заем в Абу-Даби был в работе еще до начала боевых действий. Мы просто не стали его отменять".