Но суть дела еще остается неясной для читателя. После этого получается записка с координатами. 2330 дневные находки (в метро по дороге в Ин[ститу]т). Мальдядя и мальтетя (их так прозвала 10 лет назад двухлетняя Ганночка — у нее: малькотик, мальчашечка и т.п. — теперь Г[анночке] 12 лет, а с названиями все так сроднились, что и сами они только так зовут себя) — бывшие. цирковые артисты — жонглеры на лошадях. Их флигелек весь увешан старыми афишами, где пестрят 2 Чурсило 2, и изображены крошечные человечки, пестро одетые, на могучих лошадях.
Мальдядя говорит отрывисто, слова не связывает в фразы. Напр[имер], когда Запорожский (м.б. так лучше?), показывает ему гемму и объясняет ее ценность, он начинает жонглировать ей, пепельницей, расческой — и вдруг гемма неведомо куда исчезает.
— Видел?.. Вот так надо бетечь… Шпана….Раклы…
Пропадет… не увидишь!.. и т.п.
Потом, когда гемма исчезла, у З[адорожного] двойств[енное] чувство: стал ли бы Мальдядя демонстрировать исчезновение геммы, если бы рассчитывал ее украсть? Так мог делать человек, лишь не питающих злых умыслов…
Флегонта Окшу (так лучше: Флегонт Бублик очень похож на Федоса Чижика Станюковича) заподозрили потому, что обезьянка его очень любила — это он ее подарил З[адорожному]. М.б. как нибудь подучил Бетси (лучше другое имя! М.б. Мади — {Лучше — Мада (14.1.)} с Мадагаскара?) украсть и передать ему в форточку? Кстати, в этот вечер он был у Мальдяди. Не он ли закрывал вьюшки? Угар, чтобы выманить З[адорожного] из комнаты, и кстати навлечь подозрение на Чурсило?..
Восьмиклассники роют погреб сообща, т.к. Толян у них вратарь, а у них назначено футбольное состязание. Там Адепа (Аркадий), Игорепа… Медаль отрывает Толян. Игорепа предлагает запустить ее по морю — сколько он съест блинцов?
— Дурак! Это, м.б., древность, а ты — блинца!
Несут в музей, предвар[ительно] немного почистив… Так завязывается знакомство З[адорожного] и Толяна.
Сегодня ничего не писал и не переводил — все съел Институт. Ах, как я теперь от него далек — душа моя совсем не там. Я весь горю жаждой упорной и продуктивной литературной работы…
9 января, ночь. Спал с двенадцати до часу (даже меньше), а затем проснулся и, немного полежав, встал и начал переводить “Лиса”. Работал до половины четвертого.
14 января. Долго не писал, не было времени, постараюсь по-памяти восстановить последовательность событий.
10-го, в четверг, экзаменовал 2 группы, но ушел раньше окончания второго экзамена, т.к. плохо себя чувствовал. Перевел 7,5 стр[аницы] “Обжоры” (моих).
В пятницу консультация. Затем заехал в кн[ижную] лавку писателей, купил Бунина пятитомник и еще кое-что, отложил Крашевского (7 том[ов] — неполное собр[ание]) за 200 руб[лей]. Перевел с утра 4,5 стр[аницы] “Обжоры”. Работу над переводом на время бросил, т.к. звонил Архангельский, просил переработать рассказ, учтя его замечания, — и срочно, т.к. 15-го они уже сдают сборник в Изд[ательст]во. Кроме того, он сообщил мне, что решил включить туда “Родимое пятно” и надо его перепечатать.
Его жена, Гал[ина] Влад[имировна], завезла мне рукопись рассказа с замеч[аниями] Архангельского. Вечером я перепечатал “Родимое пятно” с небольш[ими] вставками.
12-го, в субботу, опять две группы. Экзаменовал с 11 утра до 8 вечера. Но утром встал рано и прокорректировал “По Иртышскому водохранилищу на “Крошке” почти до конца. А вечером уже не смог работать.
В воскресенье, 13-го, продолжал работу над рассказом, начало пришлось перепечатать; он стал меньше страницы на четыре, т.к. пришлось изъять “семейные воспоминания”. Опять экзамен. Как это мне надоело… Перерос я эти рамки, в которые жестко заключен расписанием, и жду не дождусь освобождения. После экзамена заехал в кн[ижную] лавку писателей, взял Крашевского, а в магазине “Академкнига” купил “Ниву” за 1874 год — старина!
А вечером справляли именины Вивы и Адика, были Архангельские. Я отдал В[ладимиру] В[асильевичу] рукоописи. Рассказ Анатолия тоже принят составителями, но остается высшая инстанция — изд[ательст]во.
Сегодня долго спал после трудов предыдущих дней и утомления вчерашнего вечера, а потом все дообеденное время посвятил уборке книг, которые просто меня затопляют.
Получен перевод от Анатолия — 1000 р[ублей] в счет