Художник – странное, капризное существо. В какой-то момент его творческий порыв иссякает, потом в нем вспыхивает такой огонь, что прямо искры сыплются из глаз. Тогда он весь и сразу оживает. Это прекрасно и заразительно, и отчасти именно из-за этих вспышек я и влюбилась в Бранта.

Но в последнее время ему кажется, что он начинает задыхаться, будто оказался взаперти. Он сомневается, занимается самоедством, чувствует себя никчемным самозванцем, которого вот-вот разоблачат… И выставка в музее «Беллхаус», по его мнению, ничего не значит.

Муж берет меня за руку.

– Уверена, что все будет в порядке?

– Я же предлагала, возьми меня с собой.

Мы говорили об этом. После того, как я заявила, что на зиму остаюсь в Нью-Йорке. Вызвалась сопровождать его в поездке, но умышленно дождалась, пока на его стыковочный рейс из Далласа до международного аэропорта «Марискаль Сукре» не закончились билеты.

Потом я согласилась, что мне не имеет смысла отправляться с ним, но не могла не заметить облегчения в его глазах, когда он убедился, что мы пришли к единому мнению.

– Буду звонить каждый день, – говорит он. – И все время буду держать телефон под рукой.

Он что, предоставляет мне компенсацию? Напоминает, что доступен по телефону днем и ночью. Значит, что-то скрывает и чувствует вину?

– Все будет прекрасно. – Встаю с кровати, засовываю руки в задние карманы джинсов и изображаю улыбку.

Стащив чемодан с покрывала, Брант катит его к двери. На ходу достает телефон – тот самый, доступ к которому по непонятной причине с этой недели для меня закрыт, – и смотрит на экран, затем убирает.

– Машина будет через две минуты, – говорит он. В сощуренных глазах, в озабоченных складках на лбу читается беспокойство. Не знаю только, за меня или за себя.

Спускаюсь за ним по лестнице на площадку; Брант прислоняет чемодан к двери и поворачивается ко мне.

– Я буду скучать, – сообщает он, убирая прядь волос с моего лба.

– Я тоже. – Говорю это просто потому, что надо соблюсти приличия.

Пальцы Бранта ласково касаются моего подбородка, приподнимают его, и он целует меня снова – крепче, чем обычно.

В кармане у него звякает телефон, и я периферическим зрением вижу появившийся на нашей подъездной дорожке черный седан.

– За тобой приехали, – говорю я, отстраняясь.

Поджав губы, Брант секунду смотрит на меня, но я хлопаю его по груди и отступаю в сторону.

– Будь осторожен, – напоминаю, как всегда. Муж нажимает ручку двери, а я посылаю ему воздушный поцелуй.