Думаю, что не стоит продолжать сей мартиролог — вспоминать о судьбе больших поэтов в Советском Союзе…
Совсем другая жизнь была у Пастернака.
Давайте на минутку забудем, что он гений. Представим себе, что Борис Леонидович — просто интеллигентный человек, одаренный разными талантами, сын художника Леонида Пастернака… При том красавец. Любит женщин, а они его. Недаром Маяковский так ценил строки Пастернака «Всю тебя от гребенок до ног…»
Но и сам Маяковский был красивым, и он любил женщин. Однако если романы Пастернака были всегда счастливыми, то о романах Маяковского так не скажешь. Отнюдь нет.
Брошенные жены Пастернака не ропщут. А его последняя жена Зинаида уходит к Борису Леонидовичу от знаменитого пианиста Генриха Нейгауза. Эта, как считают друзья поэта, чересчур «земная» женщина разводится с прославленным музыкантом-исполнителем, хотя широко известно, что Сталин «лелеет и холит» одних только знаменитых исполнителей, все остальные таланты в области искусства ему подозрительны…
Все это только рассказ о поэте при мирной жизни.
Но вот на Советский Союз напала гитлеровская Германия. Конечно, Пастернак уже не молод, в армию его не призовут — но он и не так стар. Тем не менее вместе с писательскими женами и их малыми детишками Борис Леонидович отправляется в эвакуацию в Чистополь. Я написала: «Пастернак уже не молод» — да, ему 49. А вот Илье Григорьевичу Эренбургу — 48. Он всего на год моложе. Но с первого до последнего часа войны он пишет по статье ежедневно. Шлет проклятья гитлеровскому рейху и говорит о вере в победу Советского Союза. Пишет так, как никто никогда не писал. И его читают так, как никто никогда не читал. Недаром для нацистов Эренбург был враг номер 1.
Пишет всю войну в Москве и «красный граф» Алексей Толстой. А он на семь лет старше Пастернанка…
Пишут и работают и все другие советские литераторы, и совсем не такие уж юные. А молодые поэты и прозаики работают в качестве военных корреспондентов и во фронтовых, и в армейских газетах.
Даже когда молодость прошла, Пастернак не потерял дара влюбляться, любить и покорять женские сердца. Вспомним, безусловно, незаурядную Ивинскую, любимую поэтом и без памяти влюбленную в него — какой красивый роман!..
И наконец, обратимся к финалу жизни Пастернака. Он получил Нобелевскую премию за «Доктора Живаго»… Лев Толстой не получал «Нобеля», Чехов не получал — а Пастернак получил… Заставили отказаться? Прискорбно… Но все равно мир знает: Пастернак — лауреат Нобелевской премии…
Не буду дальше пересказывать биографию поэта…
Подчеркну только, что Пастернак принадлежал к поколению, о котором Блок написал: «Мы дети страшных лет России».
Поэт Пастернак сумел
В 1934 году по дороге в Колонный зал Дома Союзов, где проходил Первый съезд советских писателей (задумка Горького), Пастернак говорит Корнею Ивановичу Чуковскому о том, как он
И это в преддверии неслыханных массовых казней… в преддверии Большого террора и уже после того, как Сталин загубил русское крестьянство, миллионы людей.
Не верите? А я даже запомнила восемь строк, несмотря на свою плохую память на стихи. Запомнила потому, что они меня просто поразили. Вот эти строки:
Тот же год. Тот же писательский съезд. И открывает его, разумеется, Максим Горький. Произносит короткую речь — сплошной пафос. Мне шестнадцать лет, я ученица 9-го класса, пламенная комсомолка, но и я чувствую фальшь горьковской речи. Мои слова о том, что Горький говорит нечто странное, что-то не то, прерывает приход учителя русской литературы — старого интеллигента. После урока он вызывает меня и встревоженно просит-приказывает никогда не комментировать горьковские слова.
А вот как красиво отреагировал Пастернак на ту же речь на Первом съезде советских писателей: рассказал об «ошеломляющем счастье того факта, что высокий поэтический язык рождается в беседе с нашей современностью, современностью людей, сорвавшихся с якорей собственности». (Цитирую по заметке в «Литературной газете» Аллы Латыниной (1994 г.).)
Но от гениального поэта Пастернака вернемся к простому советскому интеллигенту Борису Леонидовичу. По сравнению с другими интеллигентами, даже знаменитыми, он везунчик.