Людмиле Борисовне Чёрной в декабре 2021 года исполняется 104 года. Долгая жизнь — при кажущейся своей желанности — на самом деле непростое испытание. Одиночество среди людей других поколений, физические недуги, ощущение неотвратимости смерти требуют от долгожителя особого мужества. Однако почтенный возраст нисколько не угасил ясности ума, политического темперамента и чувства юмора автора этой книги.
«Теперь мне 103. Вышли в свет две мои толстые книги. Пишу третью, хотя не уверена, допишу ли. Когда работаю, рука не дрожит. А когда раз в три месяца помощница Лена привозит меня в Сбербанк и надо расписаться за пенсию, руки начинают дрожать… Чудеса…»
Возможно, разгадка удивительной душевной молодости Людмилы Чёрной — в ее захваченности, очарованности жизнью и в самодисциплине. Высказываемые в книге суждения и оценки порой звучат вызывающе остро — тем интереснее знакомиться с образом мыслей автора и ее восприятием текущих событий. Перед нами не только свидетельство ровесницы «короткого XX века», но и, по выражению Н. С. Лескова, феномен «уходящей натуры».
Людмила Чёрная (р. 1917) работала журналисткой-международницей, переводила художественную литературу (Г. Бёлль, Э. М. Ремарк, А. Дёблин, Ф. Дюрренматт). Вместе с мужем, историком Д. Е. Меламидом, исследовала нацистский режим в Германии и написала книгу о Гитлере «Преступник номер 1». Издала в «НЛО» книгу мемуаров «Косой дождь» (2015) и публицистический сборник «Записки Обыкновенной Говорящей Лошади» (2018).
ver 1.1 — создание fb2 из epub, скрипты (Sergius).
Людмила Чёрная
Чудеса в решете, или Веселые и невеселые побасенки из века минувшего
© Л. Чёрная, 2021
© С. Тихонов, дизайн обложки, 2021
© ООО «Новое литературное обозрение», 2021
Моя благодарность всем тем друзьям и знакомым, которые помогли мне написать эту последнюю книгу. Отдельная благодарность Оле Шмид. Особая благодарность моему замечательному сыну Алексу Меламиду. В трудную минуту он всегда был со мной. Бросал все свои дела и мчался ко мне по старому московскому адресу. Сорок лет это было не так-то просто, волею судеб мы оказались на разных континентах. Без забот сына я, его сварливая мамаша, не смогла бы ни жить, ни тем паче писать. От всего сердца благодарю Петра Авена. Без его великодушной помощи ни одна из моих трех последних книг: мемуары «Косой дождь»; «Записки обыкновенной говорящей лошади»; «Чудеса в решете, или Веселые и невеселые побасенки века минувшего» никогда не увидели бы света.
Часть I. Клара Цеткин в Сыромятниках
(Вместо предисловия)
Эту историю поведала мне замечательная женщина и прекрасная актриса Лена К. Понятно, что в моем пересказе история очень многое теряет. Теряет уже потому, что я начисто лишена артистического дарования: не могу воспроизвести ни интонаций, ни мимики, ни жестов, которые были в рассказе моей дорогой подруги. Все равно. Попробую донести хотя бы фабулу рассказа.
1975 год. Москва. Советская власть уже в смягченном, брежневском, варианте. Но многое все еще неизменно, в частности — праздники.
Заметим, у советских людей их было до обидного мало — как мы говорили тогда, кот наплакал. Больших праздников два — ну, скажем, два с половиной. Один большой — 7 ноября, День Великой Октябрьской революции. Второй, 1 мая — кажется, День солидарности трудящихся всего мира или что-то вроде того. И еще половина большого праздника — 8 марта, Женский день. И, хотя в этот день все работали, праздник справлялся очень торжественно — а по-моему, был особенно суматошный и дурацкий. В тот праздник мужчинам следовало дарить подарки всем знакомым женщинам. В условиях постоянного дефицита это было необычайно трудно, особенно холостякам. Женатым помогали, естественно, жены. Сослуживицам дарили шоколадки или несчастные мимозы, ибо других цветов в марте не бывало. А вот с начальницами приходилось поломать голову.
Однако тут я отклонилась от основной темы. Итак, праздников было мало — то есть я имею в виду больших всенародных государственных праздников. И вот, в канун одного из них, а именно — Первого мая, Лена и еще несколько актеров театра «Современник» репетировали «Двенадцатую ночь» Шекспира. Репетиции вел английский режиссер Питер Джеймс, который и у себя на родине, в Англии, ставил Шекспира. Ставил без всяких завиральных идей и вывертов. Но все равно, уже самый факт привлечения английского режиссера для постановки на русской сцене был для СССР чем-то небывало прогрессивным, почти потрясением основ. Но это a prоpos…
Итак, молодые актеры репетируют Шекспира. А время идет и идет. Уже очень поздно, почти ночь. А назавтра им опять собираться в театре для новой репетиции.
И тут Лена предлагает актерам не разъезжаться по домам, в разные концы Москвы, а отправиться к ней, переночевать в ее маленькой квартирке, которая находится недалеко от театра. И режиссеру тоже советует не ехать в гостиницу, а вместе со всеми отправиться к ней. Так и поступили. И Лена всех уложила спать хотя бы на несколько часиков. Актерам расстелила огромный ковер прямо в холле, набросала подушек, и они улеглись не раздеваясь. Режиссера положила в маленькой комнатке-кабинете. А сама сразу заснула у себя в спальне.
Но прошло всего несколько часов, как вдруг в дверь к ней постучал напуганный режиссер-англичанин.
— Лена, вставай скорее. На улице что-то происходит… Там кричат… Кого-то зовут…. Шум страшный. Что-то случилось. Пожар! Война! Землетрясение!